Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Живая классика

УВИДЕТЬ ДОСТОЕВСКОГО

Мало кого из классиков мировой литературы экранизируют так охотно, как Достоевского: фильмы по Достоевскому снимали и снимают и в России, и за рубежом. Хотя лучше бы зарубежные киношники оставили его в покое: ничего они не понимают ни в нашей литературе, ни в нашей жизни. Прекрасный пример иностранного «прочтения» — французский фильм 50­х гг. «Преступление и наказание», где Раскольникова играет Робер Оссейн (актёр с лицом серийного убийцы), а Порфирия… Жан Габен. Можете себе представить Порфирия — Габена?! Естественно, русский роман в таком прочтении превратился в очередную новеллу модного тогда борзописца Жоржа Сименона о похождениях комиссара Мегрэ. Кстати, действие романа было перенесено во Францию 50­х гг. Впрочем, есть и ещё одна зарубежная картина, построенная по тому же принципу «дерусификации» Достоевского: итальянские «Белые ночи» Лукино Висконти. И хотя непонятно, после какого катаклизма ночи в Италии стали белыми, но фильм неплох, и я вполне могу рекомендовать его нашему зрителю. Есть ещё один «нерусский» Достоевский: Акира Куросава экранизировал «Идиота», перенеся действие в Японию. Говорят, фильм хорош, но сам я его не видел и потому промолчу.

Когда-то в детстве видел я наш довоенный фильм по Достоевскому «Петербургская ночь» (1934; реж. Григорий Рошаль и Вера Строева), где в одну кучу смешали несколько его ранних произведений — «Неточку Незаванову», «Белые ночи» и ещё что-то… Слабый фильм. Единственное, что в нём запомнилось, — это исполнительница главной роли, а ею была не кто иная, как молодая Любовь Орлова — ещё никому не известная, не догадывавшаяся о своём близком триумфе в фильмах Г.Александрова. Вот она была хороша! Кстати, именно с тех пор я уверен: Любовь Орлова по натуре вовсе не комическая актриса, а трагическая! Она была рождена для высокой трагедии — для Катерины в «Грозе», для леди Макбет — и, наверное, для Настасьи Филипповны… Вот это были бы шедевры! Александров её, конечно, прославил, но и увёл с предначертанной дороги, а зря.

В 50­е гг. за Достоевского взялся Иван Пырьев — человек, до тех пор снимавший лубочные комедии «а-ля рюсс». Его переход от псевдонародных мюзиклов к вершинам русской классики был весьма неожиданным, но вовсе не провальным. Можно предположить, что Пырьева всегда тяготили его трактористы и кубанские казаки — душа просила чего-то высокого, и вот такая возможность открылась. Один из этих опытов — всё те же «Белые ночи» (1959) — вышел весьма удачным. Быть может, в Людмиле Марченко и не было той петербургской прозрачности, той заворожённости мечтой, о чём писал Достоевский, но зато Олег Стриженов, смело отказавшийся от своего амплуа красавца-героя и вышедший на экран пришибленным, болезненным, слабым, восторженным, был изумительно хорош. По-моему, «Белые ночи» — это одна из немногих образцовых экранизаций Достоевского. Но ещё до этого фильма Пырьев замахнулся сразу на «Идиота», снял первый фильм, «Настасья Филипповна», — и на этом сломался, угас. Правда, фильм вышел отменный: что ни роль, то подарок. Сейчас много сравнивают пырьевского «Идиота» с «Идиотом» Бортко; по-моему, сериал Бортко очень хорош, но в нём есть один зияющий провал — Настасья Филипповна (Лидия Вележева). Увы! это ниже всякой критики, тогда как у Пырьева Настасья Филипповна (Юлия Борисова) — главная удача картины. Если же сравнивать игру Юрия Яковлева с игрой Евгения Миронова, то при всём моём восхищении Мироновым — Мышкиным у Яковлева Мышкин в большей степени герой Достоевского: он как бы и ангелом во плоти остаётся, и в то же время странная тень ложится порой на его лицо… И Ганя Иволгин (Никита Подгорный) у Пырьева мне нравится намного больше, чем у Бортко. Впрочем, у Бортко очень много других удач: неподражаемый генерал Иволгин (Алексей Петренко), по­чти святая генеральша Епанчина (Инна Чурикова), да и Аглая (Ольга Будина) у него тоже очень хороша.

…После двух удачных экранизаций Пырьев взялся за главный роман Достоевского — «Братья Карамазовы» (1968) и тут потерпел, по-моему, сокрушительное поражение. Я не принимаю этот фильм и никогда не смогу принять, несмотря на отдельные его успехи. Да, Кирилл Лавров в роли Ивана просто блистает. Запредельно хорош Валентин Никулин в роли Смердякова. А кто ещё?.. Да никто. Митя в исполнении Михаила Ульянова (который, впрочем, старается изо всех сил) как-то не обаятелен, нелеп, не по-хорошему шутоват. Тут ещё вот в чём дело: Ульянов куда старше своего героя (это и ко всем братьям относится), а так нельзя!.. Обратите внимание: все главные герои у Достоевского — всегда молодые люди. Ведь это неспроста! Для Достоевского молодость героя — это принципиальное обстоятельство, очень важное, дорогое его сердцу. Он всегда любуется этой молодостью, всегда именно из неё выводит и ошибки, и грехи героя —
и его же горение духа, возвышенность ума, идеализм!.. Словом, не может Митю играть артист, разменявший пятый десяток. Про Алёшу — Мягкова я и говорить не хочу: это чудовищно. И не только Алёша, — вся церковная тема, столь важная для романа, решена в фильме в духе недоброй памяти Емельяна Ярославского и журнала 20­х гг. «Безбожник»: «Долой-долой монахов, долой-долой попов! Мы на небо залезем…» — и так далее. Такое впечатление, что, объясняя Андрею Мягкову, как надо играть, Пырьев брызгал слюной от ненависти к герою. Впрочем, если говорить о раскрытии в фильме церковной, православной темы, то достаточно будет вспомнить, что святого старца Зосиму играл человек, прославившийся как зиц-председатель Фунт в фильме «Золотой телёнок»!..

Вот тут кстати будет вспомнить и новый сериал «Братья Карамазовы» (2009; реж. Юрий Мороз) — творение скромненькое, непритязательное, однако в самой своей скромности странным образом привлекательное и обаятельное. К его несомненным удачам нужно отнести Грушеньку (Елена Лядова): да, это именно то, о чём писал Достоевский! Хорошо! Сильно, ярко! Остальные исполнители… Ну что же, они стараются, и у них нередко получается! Иван Карамазов (Анатолий Белый) плох, зато Алёша (Александр Голубев) и особенно Митя (Сергей Горобченко) иногда просто радуют. Главное — исполнители молоды и поэтому их герои не кажутся нелепыми дядьками, великовозрастными инфантилами, сорвавшимися с цепи. Чувствуется огромное уважение авторов к Достоевскому и любовь к роману, хотя зря они решили экранизировать и «Легенду о Великом инквизиторе» — этот вес им не под силу. Современная кинозвезда Павел Деревянко в роли Смердякова — увы, до Валентина Никулина ну никак не дотягивает. И очень раздражает, что потрясающий монолог Ивана в трактире «Столичный город» сведён к теме «борьбы с семейным насилием»: это, конечно, весьма современно, и толерантно, и одобряется мировым сообществом, но — лучше бы не надо так.

И всё-таки фильм очень и очень неплох. Смотрел его уже несколько раз и ещё, наверное, буду.

А вот современную версию «Преступ­ления и наказания» (2007; реж. Дмитрий Светозаров) видел только однажды, да и то не смог досмотреть даже первую серию. Когда навстречу Раскольникову (Владимир Кошевой) по петербургской (столичной всё-таки, пусть и трущобной!) улице пошла совершенно голая, пьяная в дым деваха, я сломался. «Если с этого они начинают фильм, то чем же закончат?!» Возможно, я не прав, возможно, дальше там пошёл сплошной шедевр, — но я через этот эпизод, через это хамство по отношению к Достоевскому, к Петербургу, к России, переступить не смог.

Да, надо сказать, что и старый-то фильм (1969; реж. Лев Кулиджанов) с Тараторкиным — Раскольниковым и Свидригайловым — Копеляном я не принимаю. По кусочкам он вроде бы и хорош (хотя Соню Мармеладову, очень неплохо сыгранную Татьяной Бедовой, там урезали до минимума), много в нём отличных ролей… Но в целый фильм эти кусочки не складываются. И почему, скажите, из фильма ушла тема раскаяния, покаяния Раскольникова? Как это может быть? Слона­то авторы и не приметили — так, что ли? Или сознательно отвели от него глаза? Нет, нет, «Преступление и наказание» ещё ждёт своей настоящей экранизации.

Были ли вообще идеальные экранизации Достоевского, кроме пырьевских «Белых ночей»? Да, были. Был отличный телеспектакль «Дядюшкин сон» (1981; реж. Александр Орлов), был впечатляющий сериал «Село Степанчиково и его обитатели» (1989; реж. Лев Цуцульковский) с Львом Дуровым — Фомой Опискиным… Был и чудесный фильм «Мальчики» (1990; реж. Рената и Юрий Григорьевы) — экранизация одной только части «Братьев Карамазовых», а именно истории Илюши Снегирёва. Там, кстати говоря, играет праправнук Достоевского, подросток Алёша Достоевский, в роли Коли Красоткина, и блестяще играет!

Но главный успех экранизаторов — это, наверное, сериал «Подросток» (1983; реж. Евгений Ташков): трепетная, филигранная работа с текстом Достоевского, блистательная актёрская работа исполнителя заглавной роли молодого Андрея Ташкова, который практически в одиночку несёт на себе груз нескольких серий фильма, — и несёт его с лёгкостью, с артистизмом, с потрясающим обаянием, не уступая своим партнёрам по фильму, даже таким мэтрам советского кино, как Олег Борисов.

Жаль только, что Евгений Ташков, как и всё его актёрское поколение, попал под смертоносный каток перестройки, и с тех пор уже ничем значительным зрителя не порадовал. Жаль и того, что столь мастерское кинопрочтение выпало на долю не лучшего, не самого глубокого из романов Достоевского.

«Бесы» экранизировались трижды. В первый раз — всемирно прославленным поляком Анджеем Вайдой (1988), вышла у мэтра убогая чушь; вторая экранизация была, в сущности, неплоха — многосерийный телеспектакль (2008; реж. Лев Додин и Галина Любимова). Но слишком уж буквально авторы спектакля восприняли название романа — инфернальное, адское начало в нём явно перебарщивает. И третий сериал (2014; реж. Владимира Хотиенко). Что сказать об этом фильме? Очень хорошо начато и очень плохо завершено. Артисты подобраны сильные, играют они с полной отдачей, но результат обескураживает. Видимо, «Бесы» — роман сам по себе чрезвычайно сложный (наверное, самый сложный у Достоевского) — должен быть экранизирован в иное, не наше, время. Сегодня у постановщиков слишком велик соблазн всевозможных исторических аллюзий, а это тупиковый путь. Кроме того, современное прочтение романа грешит вот чем: под «бесами» сегодня понимают только те силы, что встали потом во главе Октябрьской революции, а ведь мало того, что силы эти были весьма и весьма разнородны и не могут быть зачислены в единую «категорию»… Надо понимать и то, что не в меньшей мере, чем на революционеров, Достоевский в романе обрушивается и на либералов, — да и не в большей ли? Во всяком случае, не либералам и не в либеральном обществе рассуждать об этом замысле Достоевского.

И под конец хочу вспомнить не экранизацию, а биографический фильм —
«Двадцать шесть дней из жизни Достоевского» (1980; реж. Александр Зархи) с блистательным дуэтом Анатолия Солоницына (Достоевский) и Евгении Симоновой (Анна Григорьевна). Чудесная работа — и глубокая, и живая, и обаятельная, исполненная духом самых светлых страниц Достоевского!..

…Так или иначе, но одно несомненно: Достоевского в России будут экранизировать всегда, пока есть Россия и есть русское кино. И конечно, будут на этом пути и явные провалы, и обидные неудачи, но будут и успехи, будут и взлёты. Будет — и не один! — отличный фильм, сериал, спектакль… Жаль, что не всё удастся увидеть!..

Алексей БАКУЛИН

предыдущая    следующая