Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Христово воинство

ДОРОГА, УВОДЯЩАЯ ИЗ СОДОМА

Татьянин день

Слава Богу, в России много Татьян, а потому житие святой мученицы Татианы нам известно хорошо и нет нужды рассказывать его ещё раз. Но помянуть славную мученицу всё же хочется! И как не склонить голову перед её подвигом, перед её мужеством, перед её терпением нечеловеческих пыток, перед её незлобием — ведь она молилась за терзавших её палачей, да так молилась, что многие из них в конце концов уверовали во Христа…

Но мало кто видит, что перенесённые Татианой пытки начались, собственно, не с её арестом, а гораздо раньше.

Когда же?

Да не с того ли времени, когда юная девушка вошла в разум и впервые отдала себе отчёт, в каком мире она живёт?

Потому что для чистого душою человека не пытка ли сознавать, что он живёт среди непролазной духовной грязи?

Взгляните внимательно, что представлял из себя великий Рим в ту эпоху.

В пословицу вошло тогдашнее падение нравов. Причём если в годы ранней империи — при Августе, Тиберии или даже Нероне — разложение коснулось пока только высших классов, аристократии, элиты, а средний класс и низы ещё старались хранить древние республиканские добродетели, то к III веку гниение имперской рыбы от головы дошло до самого хвоста.

Во-первых, римляне стали презирать такие вещи, как семья, супружество, материнство… Я думаю, современным агитаторам за «чайлд фри» (слава Богу, осуждённое ныне!) очень понравилось бы жить в тогдашнем Риме: там тоже в детях видели лишь обузу для «свободной женщины» и помеху для «свободной любви». Замужние дамы беременность скрывали как позор, а поскольку абортарии в ту пору работали плохо, младенцев матери убивали попросту — руками. Впрочем, самые гуманные оставляли детей в живых — и всего лишь продавали их работорговцам.

Римляне любили покушать. Так любили, что среди столовых приборов держали специальное пёрышко: когда утроба римлянина переставала вмещать бесчисленные яства, он щекотал себе горло этим пёрышком, извергал всё съеденное наружу и с очищенным желудком вновь радостно принимался за трапезу.

Об особенностях тогдашнего блуда лучше просто промолчать: бумага покраснеет от стыда, если мы будем рассказывать (даже не слишком подробно) об этой стороне позднеримского общества. Скажем только, что в ту пору над супругами, хранящими верность друг другу, даже куры смеялись. Более того — блуд становился религиозной обязанностью: всенародные празднества в честь богов разврата (Венеры, Приапа и т.д.) сопровождались свальным грехом.

А обратной стороной блуда (как это всегда бывает) стала жестокость. Выходные дни в позднем Риме занимали в общей сложности уже треть года. Куда же честному римлянину пойти в выходные? Конечно, в цирк: посмотреть, как люди убивают друг друга! И если это зрелище казалось собравшимся не слишком захватывающим, то они могли послать на арену, в зубы к диким зверям, и самого устроителя шоу. Кровожадность стала нормой жизни — это необходимо учитывать, когда читаешь о тех нечеловеческих пытках, которым подвергали первомучеников. Причём терзали ведь не только христиан: запытывали до смерти базарных воришек и прочих нарушителей закона, хозяева зверски измывались над рабами и т.д.

Историки пишут:

«Громадные налоги обременяли народ, нищета усугублялась из–за войн, эпидемий и голода. Правящие семейства, занимающие высокое положение, были ослаблены, они не получали поддержки и пополнения от тех, кто был ниже их по положению. Свободные граждане утратили физические и моральные силы, превратились в инертную массу. Третьим классом было большое количество рабов, выполнявших механическую работу разного рода, в том числе возделывавших землю и в моменты опасности готовых присоединиться к врагам империи. Собственно, средний класс — работающие горожане, единственная прочная основа здорового общества, — не могли существовать в условиях рабства, которое принижало свободный труд. Патриотические добродетели и вера в общественное взаимодействие исчезли. Повсюду преобладали самая низменная жадность, подозрительность и зависть, ростовщичество и подкупы, высокомерие и раболепство».

(Особенно обратите внимание на ростовщичество. Как утверждают многие историки, именно оно было главной причиной общественного разложения.)

И венчал всю эту навозную кучу император, кесарь. В годы детства Татианы им был восемнадцатилетний юноша с порочной восточной внешностью по имени Марк Аврелий Антонин Гелиогабал, существо, соединявшее в себе все пороки, какие только были на свете, извращённое, как демон, и кровавое, как гиена. Если бы о его делах могли услышать такие чудовища, как Калигула, Клавдий или Нерон, то они бы содрогнулись. По понятым причинам мы воздержимся от описания правления Гелиогабала. Скажем только, что убившие его заговорщики сочли, что простого убийства для этой твари недостаточно, и швырнули его труп в канаву с нечистотами.

И вот теперь представьте себе: нам даже читать этот краткий обзор тогдашних нравов противно, а как же среди этого содома должен был чувствовать себя человек, рождённый в христианской вере и воспитанный в христианских добродетелях? Не пыткой ли была вся жизнь Татианы и её собратьев? Может быть, в сравнении с этими мучениями пытка физическая —
страшная, но краткая — казалась им меньшим злом?

Нас порой удивляет бесстрашие римских мучеников: как они, прекрасно зная, что за казни их ждут, всё-таки выбирали христианство? Как человек, только-только услышавший про Христа, ещё не обретший твёрдости в вере, осмеливался последовать Ему? Ведь первые христиане были по большей части простыми людьми, не очень-то учёными, не слишком твёрдыми духом — обычные граждане большого города, подобные нам с вами.

Да просто не было сил у людей жить в этой всесветной помойке! Они бросались на свет Христов как к спасению, как к единственному выходу из летящего в пропасть мира. Если всё кругом покрывается грязью и только путь христианства сверкает чистотой — так скорее вступим на этот путь! И если платой за вступление будет плаха — не постоим за ценой!

Можно сказать, что в катакомбы первых христианских общин в первую очередь шли люди, сохранившие простую человеческую брезгливость, отвращение ко всяческой гнили. Нравственная брезгливость — совсем не плохое чувство, если оно выводит человека из тьмы на свет.

Мы сейчас пытаемся отгородиться от вновь набравшего силы содома, мы принимаем запрещающие законы, вспоминаем о необходимости цензуры… И это правильно. Это первый шаг на пути к очищению. Теперь осталось только посмотреть по сторонам и понять, где Свет, где Чистота. Если мы будем просто обороняться от наступающей тьмы, то надолго наших сил не хватит, нам нужно переходить в наступление, а оружие для него мы не найдём нигде, кроме как в вере Христовой. В эпоху святой Татианы не было иного способа засвидетельствовать свою веру, как только пойти на смерть за Христа. Сейчас мы можем жить за Христа, и грешно будет не воспользоваться этой возможностью.

Сергей ОЛЬХОВЕЦКИЙ

предыдущая    следующая