Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Страна с великим будущим

…И ЛЮДИ КАК БОГИ

Было когда-то (может, кто помнит?) такое странное явление в культуре ХХ века — научная фантастика. Нет, я знаю, что какая-то фантастика и сейчас существует, но это — как и вся нынешняя культура (то есть то, что официально считается культурой) — есть не более как подделка, имитация, обманка… Фейк, если вам так понятнее. О настоящей научной фантастике можно говорить только в прошедшем времени: была такая. И был такой писатель-фантаст — Сергей Снегов. В этом году ему исполняется 110 лет. Мне хочется отдать дань признательности этому автору, так ярко и так светло повлиявшему на становление душ мальчишек моего поколения.

Между тем книги Сергея Снегова (как, наверное, и вся НФ — советская и западная) — это вовсе не то чтение, которое обычно предлагают православному человеку. Чтобы долго не распространяться, скажу лишь, что главная книга Снегова, его популярнейшая в 70—80­х гг. трилогия носит название «Люди как боги». Вот вам — ни больше ни меньше! И на этом можно было бы завершить разговор, ибо название книги полностью соответствует её содержанию: герои трилогии (а действие её происходит в некоем весьма отдалённом будущем), как боги, полностью овладели всеми тайнами природы, они по-хозяйски распоряжаются во Вселенной, по собственному желанию уничтожают или создают планеты и звёзды, они давно победили голод и болезни (но всё-таки не смерть!) и давно не нуждаются ни в каких богах, и даже собственно в Боге.

Словом, поводов для того, чтобы отбросить эту книгу, не читая, у православного человека предостаточно. И я бы, конечно, так и сделал, если бы…

Давайте скажем два слова о советской фантастике вообще. Главной её темой, как известно, было изображение коммунистического общества. То есть такого общества, где каждый человек самоотверженно отдаёт себя заботе о ближнем, а всё человечество в целом всемерно заботится о каждом отдельно взятом человеке. То есть общества, целиком состоящего из святых, — ибо всеобщая справедливость, всеобщая гармония, всеобщая любовь к ближнему возможны, — но возможны они только при том условии, что каждый отдельный член общества будет свят, как ангел Божий.

По этой линии, кстати, проходил водораздел между советской и западной фантастикой. Западные фантасты рисовали мир будущего как разросшийся до размеров Вселенной капиталистический бардак, где все греховные страсти человека приобретали поистине космический размах.

А советские фантасты живописали общество ангелов во плоти — в той мере, как это позволяли им талант, ум и воображение. Об этом писал Иван Ефремов в своей «Туманности Андромеды», об этом писали братья Стругацкие в своих романах, посвящённых «Цивилизации Полудня»… Об этом писал и Сергей Снегов в своей трилогии «Люди как боги». И заметьте, как изменилось теперь, с учётом всего сказанного, звучание этого названия! Именно: люди как боги — не похитители божественной власти, но чистые, высокие духом, исполненные доброй силы и любви ко ближнему… Святые! Земные боги!

И разве не в Библии мы читаем, разве не к человеку обращены эти слова, разве не от Бога они исходят: «Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы»? Причём это было сказано Господом дважды: один раз для ветхозаветного человечества (Пс.81,6) и во второй раз — в Новом Завете (Ин.10,34).

Дважды! Дважды это было произнесено! Обожествление человека есть, следовательно, непреложный, Богом данный закон: «…будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5,48).

Но и не только закон, а и мечта. Однажды изгнанный из Эдема человек всё время — втайне от себя самого или сознательно — мечтает вновь обрести утраченную божественность. И думают об этом не только люди верующие, но и самые тёмные атеисты. Советская фантастика — прекрасное тому доказательство: советский фантаст, он, как правило, и был непреклонным атеистом, но об Эдеме мечтал искренне и по-детски. И верил, что этот Эдем достижим, и называл его коммунизмом, коммунистическим обществом, не понимая, впрочем, что достичь Эдема, стать святым без Бога — это так же невозможно, как напиться горстью сухого песка.

Но дело даже не в этом. Можно ведь представить себе, что герои снеговской трилогии верят в Бога, — а в книге этого нет просто потому, что автор об этом не пишет. Допущение смелое и не слишком корректное, но… В конце концов, все эти герои ведут себя именно так, как вели бы себя на их месте лучшие из нас, православных. И все они (а в том и заключена главная фабула романа) жизни свои кладут за ближнего, на борьбу с силами вселенского зла — тёмной цивилизацией, красноречиво именующей себя «зловредами» или «разрушителями».

Борьба землян (и их союзников) со зловредами, поклонниками тьмы и хаоса, — это основное содержание трилогии, и Сергей Снегов не жалеет красок в изображении батально-космических сцен! Мы в детстве просто упивались этими сценами, и всякий, читавший Снегова, согласится со мной: авторы голливудских «Космических войн» много, много позаимствовали из этого советского романа! (А он был написан лет на десять раньше, чем вышел на экраны первый фильм знаменитой американской саги.)

Сейчас уже ни для кого не секрет, что американцы частенько заимствовали (чтобы не сказать «крали») идеи советской фантастики. Вот только один совсем маленький пример тому: любимый зрителями робот из «Звёздных войн» с его характерной внешностью впервые появился у братьев Стругацких в повести «Малыш». А финал «Терминатора 2», попросту украденный из старого советского фантастического фильма о полёте на Венеру? И таких примеров можно привести много. А порою американцы не просто заимствовали, но и переиначивали, извращали творения наших фантастов. Так герой Ефремовской «Туманности Андромеды» по имени Дар Ветер — герой безусловно положительный, обаятельный, так сказать, «героический герой» — колдовством голливудских ведьмаков превратился в безжалостного злодея по имени Дарт Вейдер… И так далее… Нацеленность западной культуры ХХ века на откровенное зло, на самую подлую ложь видна тут как нельзя более явно.

Но советская культура, и в частности советская фантастика, твёрдо стояла за идеалы добра, справедливости и правды. И книги Сергея Снегова не были тут исключением. Вдумайтесь только: грандиозная галактическая война, которую автор живописует в первых двух книгах трилогии, заканчивается в третьей — чем же? Победой землян? Разумеется. Но вот что удивительно (удивительно для современного читателя): земляне-победители не уничтожают побеждённых зловредов, но перевоспитывают их, преображают эти преданные злу души, делают бывших врагов, обновлённых и очищенных, своими друзьями и союзниками. Вот подлинный апофеоз советского человеколюбия! И сказать ли, что такой поворот сюжета возможен лишь в фантастическом романе? А не так ли случилось и в жизни — в истории Великой Отечественной, когда побеждённая Германия была не втоптана в грязь, но исцелена, поставлена на ноги, нацелена на справедливость и мир?

Герои снеговской трилогии часто обращаются мыслями к прошлому человечества, и особенно России, и всякий раз осознают себя наследниками великих деятелей далёких эпох, великой культуры, созданной предками. И мы, подростки, читая трилогию, наполнялись верою в то, что у нашей страны не только славное прошлое позади, но и славное будущее впереди, — наверное, именно такое (так нам мечталось), какое описано в романах Сергея Снегова… Кто же разрушил это наше будущее? Наверное, те же самые силы, что превратили отважного, мудрого, обаятельного Дара Ветра в омерзительного, жестокого Дарта Вейдера, — и силы эти, конечно, группировались не только за границами нашей страны…

Наверное, сегодня книги Снегова покажутся и наивными, и недостаточно глубокими; наверное, их время ушло. Но в своё время они работали, они приносили пользу, они воспитывали души советских подростков, за что я и говорю искреннее, от сердца, спасибо их автору. А если теперь они отошли в прошлое, если они даже умерли для современного читателя… Ну что ж, самое время вспомнить слова Маяковского: «Умри, мой стих! Умри, как рядовой, как безымянные на штурмах мёрли наши…»

Но на самом деле эти книги живут — в умах и сердцах нашего поколения, и мы верим, что идеи, в них заложенные, ещё дадут свои благие всходы.

Павел ГОРЕЛОВ

предыдущая    следующая