Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

15 февраля — Сретение Господне

ДУША ХОТЕЛА ОЧИЩЕНЬЯ

Неисповедимы пути Господни, которыми ведёт Он нас, грешных и немощных, к Себе. О своём пути к Богу, к храму рассказывает алтарник храма прп.Серафима Саровского в пос.Песочный раб Божий Олег.

Родился я в Мурманске в православной семье. Прапрадед (по материнской линии) был генералом царской армии, а дед Илья Семёнович был в СМЕРШе — ушёл на войну солдатом, вернулся майором. В 1946­м уничтожал бандеровцев. Вернулся живой, благодаря молитвам бабушки и домочадцев. Дом был старанноприимным, и когда однажды бабушка кормила проходивших через деревню паломников, они сказали, что в нашем селе две избы, над которыми крест, — наша и ещё одна, где была лежачая больная. В семье бабушки было девять человек, среди них болящая 16­летняя Олюшка в теле младенца. Видно, в этих двух избах особенно крепко молились.

Родители отца после войны переехали в Литву. И когда я приезжал к ним летом, видел, как все мальчики и девочки идут в костёл (православного храма не было), а я остаюсь. Бабушка спросила маму: «А как быть с Олегом?» — «Олежек крещён в православие... поэтому давайте положимся на волю Божию», — рассудила мама и отправила меня в костёл. Служба шла на польском, который я плохо ра­зумел. Ксёндз дал мне листок с молитвой и сказал: «Читай». Я — первоклассник — вместо «здравие Мария» прочёл: «Здрась Марыся». Ксёндз зашипел: «Ты русский? Ну и иди отсюда». Вот так и свершилась воля Божия.

Закончив школу, я пошёл по стопам отца — стал военным, поступил в Военный институт физической культуры. Однажды во время тренировки подходит начальник кафедры, полковник, и, поинтересовавшись, что это у меня за верёвка на шее, вытянул наружу нательный крест. Отчитав меня, заявил: «Я бы с тобой в разведку не пошёл». Я сгоряча: «Я с вами тоже». Полковник пообещал, что я буду отчислен. Расстроенный звоню домой: «Мама, меня отчисляют за крестик». А она в ответ: «Не отчислят. Бог не в силе, а в правде». И верно, когда полковник на педсовете стал требовать моего отчисления за ношение крестика, все только рассмеялись в ответ. Шёл уже 1986 год.

Когда произошёл развал СССР, я служил в Группе войск в Германии, возглавлял антидиверсионную группу, поскольку при выводе наших войск из Германии со стороны Бундесвера были возможны провокации. Вернувшись домой в 1990 году, узнал, что мамочка — Евдокия Ильинична — стала прихожанкой Шуваловского храма. Она и меня повела туда. Так я впервые исповедовался о.Александру Зелененко и причастился, чтобы только не огорчать маму, выучил молитвы «Отче наш», «Ангелу Хранителю». А зимой 1993 года мама попала на службу в Серафимовский храм в посёлке Песочный, вернулась счастливая — и с порога: «Вот куда надо ходить. Там настоящий батюшка — отец Игорь Филин. Он не сокращает службы. Храм насквозь промёрзший, на службе два-три человека, сам батюшка в валенках, а служит так, будто это полный народа собор». Как военный, я привык подчиняться приказам, сказано: «Ходим сюда» — значит, ходим сюда. Я присмотрелся к о.Игорю. В то время батюшка был строг и требователен к своей пастве — это сейчас он пребывает в любви, снисходя к нашим немощам. Но, привыкший служить, а не ходить на работу, я сразу понял, что батюшка тоже не на работу ходит, а именно служит. Ибо служить — это жертвовать своей жизнью во имя благой цели. Во время исповеди я как на духу рассказал, что был военным, что сейчас — преуспевающий коммерсант. Батюшка твёрдо сказал: «Другим надо заниматься». Я оторопел: «Как другим? У меня же всё налажено: бизнес процветает, семья хорошая, здоровья — вагон, и в церковь хожу». Батюшка улыбнулся: «А на небо тоже с бизнесом пойдёшь? Ну ладно, будем молиться». Я недоумевал: «Чего ещё молиться? Мне и так хорошо». Я тогда работал за границей. Но, исполняя наставление батюшки, и там ходил в храм по воскресеньям, помогал приходу. Именно там я стал держать посты, участвовал в крестном ходе. Приезжая в Россию, шёл к о.Игорю, рассказывал обо всём. Батюшка радовался, но неизменно повторял: «Надо двигаться дальше». «Куда дальше-то?» — думал я.

В 1995 году в Берлин приехал наш Святейший Патриарх Алексий II, и священник нашего прихода дал мне пригласительный билет в наше посольство на встречу со Святейшим. Я не понимал значения такой встречи, но подумал, что маме будет приятно, если я пойду. Прихожу в посольство, а к Святейшему — очередь, причём не только православные, но и католики и мусульмане. Удивившись, я тоже встал в очередь. Подхожу, а что надо благословение взять, даже не знал. Святейший на меня глаза поднимает, а я с ходу: «Батюшка!» — и хвать его за руку, поздороваться. Потом, думая, что надо ещё что-то сделать, вытащил пригласительный билет: «Автограф оставьте». Святейший кротко вздохнул и расписался. И я с чувством исполненного долга отправился в буфет. Когда рассказывал об этом маме, она ахнула: «И ты не взял благословение у Патриарха?» Не взял... Но уверен, что благодаря молитвам Святейшего и о.Игоря я в те лихие годы остался жив.

Вняв увещеваниям о.Игоря, я свернул бизнес за границей и вернулся в Россию, стал чаще ходить на службы. Много помог мне в те годы диакон Валентин Овчинников, в семье которого я практически жил. О.Валентин — человек живой веры, очень искренний. Я многое перенимал у него, а если чего-то не понимал, то просто делал, как он, а потом уже он мне всё объяснял. Бывало, он собирается на службу, мне не хочется, но, превозмогая себя, иду.

В 1999 году у меня случилась великая скорбь — весь мой устроенный, устоявшийся мир рухнул, будто из меня вытащили стержень. Три месяца я метался, спал только по 15 минут в день. Душа болела так, что я не выдержал, примчался в храм в половине двенадцатого ночи. Отец Игорь тогда жил при храме и в небольшой келейке становился в это время на молитву. Божией милостью я добился, чтобы он принял меня. Заливаясь слезами, сказал: «Всё батюшка, я помираю». — «Так это же хорошо, — улыбнулся он. — Ты загнал свою душу в дальний угол мирскими делами, теперь она возвращается на своё законное место. Ветхий человек в тебе должен умереть, чтобы родился новый». — «Да что ж так больно-то?» — «Рвать с прошлым — привычным и милым сердцу — всегда больно...» Несколько дней кряду я исповедовался, припоминая свои грехи за долгую жизнь, причащался. И понял, что без церкви — смерть, без духовника — гибель. Я упросил батюшку стать моим духовным отцом. Батюшка был строг и суров, но неуклонно, малыми шажками подвигал нас к Богу. Службы были длинные, исповеди долгие. Тяжело, но так благостно. Как я тогда молился, как вопиял Богу! Душа хотела очищенья.

Потом я узнал про старца Николая Гурьянова, просил у батюшки благословения съездить на о.Талабск. Отец Игорь подумал и ответил: «А поезжай». Удивительная это была поездка. Когда я с приятелем пришёл на причал, оказалось, что мест на катере нет. Люди волнуются, переживают. Вдруг выясняется, что для нас нашлось два места. Слава Тебе, Господи! Добравшись до острова, узнаём, что о.Николай болеет и никого не принимает. Что делать? Прилегли мы прямо напротив домика старца, ждём. И не зря — всё получили, за чем приехали. Вышел он, благословил, маслицем помазал, а мне сказал просто: «Всё решится».

Я потом во многие ещё монастыри ездил, в Пафнутиево-Боровском монастыре иеромонах Нил принял меня, утешительное слово сказал. Был в Оптиной пустыни, благодаря помощи о.Илиодора благословился у старца Илия, приложился к мощам старца Амвросия Оптинского. И — вот радость! — в день памяти Амвросия Оптинского о.Игорь впервые ввёл меня в святая святых — в алтарь. Сколько чудес там происходит! Когда о.Игорь поднимает руки в молитве на евхаристическом каноне, у него лицо меняется — становится молодым, без единой морщинки. Я мало понимаю в духовной жизни, но одно могу сказать с уверенностью: от духовника нельзя уходить. Уйдёшь — бесы, страсти разорвут тебя... Как говорил Иосиф Исихаст, «угодил старцу — угодил Богу!»

Помню, как мы с батюшкой ездили на Святую Гору Афон. Остановились в монастыре Филофее. Меня, человека северного, поразило, что в саду у них растут гранаты, груши, лимоны, смоквы (инжир). А смоквы такие спелые, огромные, аж кожица трескается, медовым соком истекают. Так захотелось попробовать, но рвать­то без благословения нельзя! Вот вечером вышли мы с батюшкой в сад, он беседует с иеромонахами, а мне не сидится. Думаю, тут же Богородица игуменией, надо Её попросить, и говорю: «Пресвятая Богородица, так инжирчика хочется покушать. Я человек северный, инжир никогда не ел». Подхожу к батюшке, шепчу: «Отец Игорь, можно мне отойти по делам?» — «Только недалеко», — отвечает. И я пошёл. Едва оказался за монастырской оградой, увидел огромную смоковницу, усеянную спелыми плодами. Я же понимаю, что за монастырской стеной смоквы можно рвать! Набираю полный подол футболки чудных плодов и бегом к батюшке. Он увидел, строго спрашивает: «Ты где нарвал»? — «Я помолился Богородице, вышел за ограду и там увидел смокву. Вы же тоже хотели инжира. Я по любви и нарвал». Батюшка: «Ну что ж, давай». Ох, и вкусен был инжир, будто райские плоды вкушали.

Ещё был очень важный момент в моей жизни, когда я познакомил своего отца, которого безмерно любил и уважал, с о.Игорем — духовным отцом, который является для меня непререкаемым авторитетом. Как, думаю, они поладят? И что же? Приезжает мой отец, идём в храм, ждём о.Игоря у колодца. Он подходит, мой папа здоровается и, пропуская батюшку на шаг вперёд, идёт чуть позади, показывая, что священник главнее. Это был хороший урок для меня. После той встречи папа помогал на приходе с электричеством. Рассказывал даже о.Игорю, что на празднование 100­летия прп.Серафима Саровского ему являлся преподобный... А когда папа отошёл ко Господу, передо мной встал вопрос: как его отпевать — в православном храме или в костёле (папа был католиком)? Иду к батюшке, объясняю ситуацию, спрашиваю: «Мне что, ксендза вызывать?» Батюшка: «Какого ксендза? Я отпевать буду». Папу отпевали специальным чином, предусмотренным на такие случаи. Вот тогда я понял, что любовь во Христе, о которой пишут в книгах, коснулась и меня грешного. Я упорно шёл к Богу, и сретение состоялось.

Ирина РУБЦОВА