Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Размышления после праздника

КАМЕНЬ, КОТОРЫЙ БОГ ПОДНЯТЬ НЕ МОЖЕТ

Накануне Рождества приснился мне странный сон… Нет, я понимаю, что это избитый литературный приём: упаковать свои мысли в форму рассказа о сновидении, чтобы в случае чего иметь возможность лёгкой отговорки — дескать, что только не приснится, не нужно всё рассказанное принимать всерьёз. Но тот сон, который я хочу вам рассказать, приснился мне в самом деле — и делайте со мной что хотите!

Так вот, снится мне, будто иду я по улицам своего родного городка, а рядом со мной бежит молодой человек довольно отталкивающего вида. Бежит он и, то забегая вперёд, то приближаясь, пытается мне что-то сказать, и говорит с мольбой, даже со слезой в голосе: «Ну подождите, у меня такой вопрос к вам… Такой важный вопрос!..» — «Что такое?» И тут он мне заявляет со всей серьёзностью: «Я много лет ищу Бога! Я пытаюсь прийти к Богу, пытаюсь и так и этак, и всё без толку! Научите меня, как мне быть!.. Я прочёл столько философских книг, столько выслушал учёных советов — ничто мне не помогает! Может быть, вы укажете, как мне прий­ти к Богу?..»

Вот так просьба!.. Даже во сне я был в высшей степени озадачен, чувствуя свою совершенную неспособность ответить что-то вразумительное. Но спутник не отстаёт, вьётся вокруг меня, как слепень вокруг купальщика, — и в глазах такая мольба! И тогда, чтобы сказать хоть что-нибудь, отвечаю: «Ну попробуйте сделать первый шаг, совсем небольшой… Раз в день становитесь перед иконой, делайте один — всего один! — поклон, говоря при этом: «Господи, помилуй!» И всё. А потом, со временем…»

И тут мольба в глазах моего спутника мгновенно сменяется торжествующей язвительной насмешкой, и он, тыча в меня пальцем, начинает выкрикивать: «Ага!.. Так я и думал! Чего ещё и ждать от поповских прихвостней! Ничего более примитивного, ничего более жалкого вы сказать не могли! Совет для быдла, для безграмотных простаков!..» И так далее в том же духе. Несколько смутившись, я пытаюсь возразить: «Ну это же только первый, совсем маленький шаг… Нельзя же сразу начинать с великих свершений!.. Сделайте хотя бы это — от чистого сердца, и Бог Сам подскажет вам, что делать дальше…» Но спутник не унимается, и в голосе его теперь звучит столь могучее презрение, что мне не по себе становится. Он вопит: «Я-то пытаюсь разрешить поистине грандиозные вопросы, а мне тут предлагают такое убожество! Я, например, пытаюсь понять, подсуден ли Бог человеку? (Именно так он во сне и сказал!..) Сможете вы ответить мне?! Или другой, столь же глубокий вопрос…»

Но тут этот странный сон прервался.

Хотя ничего особенно странного в нём не было: приближалось Рождество, а всем известно, что эти дни особенные; не случайно и тонко чувствующий невидимый мир Гоголь отправил своего кузнеца Вакулу в столь рискованное путешествие именно в ночь перед Рождеством. Словно некая великая метла проходит по миру, очищая его перед славным праздником, и сор, до сих пор незаметно лежавший повсюду, взвихривается и летит тучами, попадая и в глаза, и в горло зазевавшимся прохожим.

И я, кстати, далеко не уверен, что совет «богоискателю», рождённый моим спящим сознанием, действительно хорош. Звучит он как будто вполне благочестиво: один поклон в день перед иконами, одно «Господи, помилуй»… Не знаю… Во всяком случае, он годится отнюдь не для всех, ведь все мы знаем, что поговорка: «Заставь дурака Богу молиться, так он и лоб расшибёт» — нередко получает самое что ни на есть прямое, буквальное воплощение. Весь современный мир — да сейчас, наверное, уже весь мир, не исключая, кажется, и китайских и японских язычников, — празднует Рождество, то есть вольно или невольно, а всё же включается в славословие Рождённому Богомладенцу, весь мир год за годом совершает этот первый, малый шажок к Богу, но в результате не только не приближается к Нему, но отдаляется всё больше.

Одна и та же звезда Вифлеемская послужила для одних спасением, для других же ступенью в погибель. Таинственные волхвы, жившие далеко от охваченной мессианскими предчувствиями Иудеи, не читавшие, скорее всего, ни писаний ветхозаветных пророков, ни Книги Бытия, увидев звезду, прозрели, потянулись вслед за ней — и обрели Бога. Ирод же царь, прекрасно понимавший, что к чему, и даже, не доверяя до конца своим познаниям, посоветовавшийся с мудрецами, сразу догадался о том, что звезда предвещает именно Мессию. Разве не мог он, как то и полагали простодушные волхвы, прийти вместе с ними в Вифлеем, чтобы поклониться Младенцу? Но он сознательно делает всё, чтобы Младенца погубить. Вдумайтесь: погубить Того, Кого тысячи лет ждал его народ!.. А то, что он видел во Младенце именно Мессию, а не просто будущего удачливого борца за царский трон, — об этом говорит само Писание: «И, собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу? Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: и ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдёт Вождь, Который упасёт народ Мой, Израиля» (Мф.2,4—6). Именно на Христа, на Самого Христа, на Сына Божия, ополчился Ирод, и было в погибель ему явление Вифлеемской звезды — самого ясного знамения спасения во всей дохристианской истории.

Словом, как сказал старец Симеон, беря на руки Младенца: «…Се, лежит Сей на падение и на восстание многих…» (Лк.2,34). Что ни говорите, а есть в этом великая тайна: Спаситель человечества является не только на восстание многих, но и на падение многих. Но как же может спасение соседствовать с погибелью, как могут две эти противоположности вызываться одной и той же причиной?.. Раздумывая над этой тайной, не один земной мудрец сломал себе голову. Именно отсюда, от этого недоумения проистекают всевозможные завиральные идеи, вроде: «Спасены будут вообще все!»; «Спасены будут все, посещающие молитвенные собрания нашей секты!»; «Спасены будут и те, кто первоначально попал в ад, — просто им нужно будет по отбытии адского срока провести некоторое время в чистилищной ссылке, с ущемлением в правах…» Ну и так далее — все мы не раз слышали нечто подобное. Загадка, заданная святым старцем Симеоном («на падение и на восстание многих»), так сложна — неразрешимо сложна! — для человеческих умов, и так проста — проще и нет ничего! — для человеческих сердец.

Всё просто: или ты принимаешь спасение и спасаешься, или отвергаешь его — и гибнешь. Если утопающий отвернётся от спасателя, сказав ему: «Я просто купаюсь, не мешай мне!» — или, пуще того, попытается укусить поданную ему руку, он, без сомнения, погибнет.

Но и в такой аналогии кроется ловушка для ума, потому что если додумывать мысль до конца, то придётся признать: какой же честный спасатель примет во внимание возражения утопающего или даже его укусы, удары и т.д.? Нет, честный спасатель, стиснув зубы, попытается одолеть упрямца и против его воли вытащить безумца на берег.

Почему же Бог не спасает грешников помимо их воли? Это же так просто! Схватить его за волосы или за руки или даже оглушить его хорошим ударом, чтобы не мешал, втащить в спасательный катер, доставить на берег — а там пусть живёт как знает. Если снова полезет топиться — снова вытащим, а не случится нас при этой новой попытке — ну что ж, во всяком случае, мы в том не будем виноваты. Вот вам простая, жизненная человеческая логика, с которой всякий из нас согласится, которую всякий из нас примет как руководство к действию.

Почему эта логика чужда Божеству?

Быть может, суть в том, что берег спасения, куда приходят откликнувшиеся на зов, — это нечто принципиально иное, чем берег речки, куда спасатели доставляют спасённого? Вот именно: принципиально иное. Не место, не тонкий запредельный мир, не Небеса, не Рай даже… Не место, а состояние. Туда нельзя доставить — по воле или против воли, — его надо достичь, преобразиться для него.

И может быть, аналогия со спасением на водах — это принципиально неверная аналогия… А какая же будет верная? Что-то из совершенно иной оперы… Что же? Брак, свадьба, семья. Вы нашли девушку, которую хотели бы взять в жёны, но вот беда: она-то с этим не согласна! Каковы будут ваши действия? Погнать её под венец угрозами побоев? Применить шантаж? Подкуп? Кажется, последнее средство будет наиболее действенным из всех перечисленных, но и оно не позволит вам создать настоящую семью, для которой нужна такая простая вещь, как любовь. Добейтесь её любви — и путь откроется перед вами. Любовь же — это, как известно, не местность, куда можно затащить и сопротивляющегося; это состояние, в которое человек должен прийти сам.

Вот мы и вернулись к мысли, известной нам издавна: Бог любит человека и ждёт от него ответной любви. Спасение души — это насыщение души любовью. Помните такую стародавнюю уловку, расставляемую безбожниками перед простодушными верующими людьми: если Бог может всё, то может ли Он создать камень, который Сам не сможет поднять? Атеисты хихикают и потирают руки, видя в своей конструкции логическое несоответствие: если сможет создать, то как же Он, Всемогущий, не сможет поднять? если же сможет поднять, то, стало быть, не смог создать неподъемлемую тяжесть! Не смог!

О несмысленные, «заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией», ибо Бог уже давно создал такой камень! И называется этот камень человеком. Сей-то камень Бог Своею волею поднять не может, ибо наделил человека свободной волей, — но зато в придачу Он наделил камень способностью любить, чтобы однажды камень-человек сам захотел подняться к нему. Так-то разрешается это логическое несоответствие — поверх логики, через любовь.

Любовь же Свою Господь являет нам различно; если начать перечислять все явления, несущие отсвет Его Любви, то придётся перечислить всё, составляющее мировое бытие. Но одно из таких явлений Божественной любви мы пережили только что: праздник Рождества Христова и ту особенную рождественскую радость, которая сродни радости пасхальной и всё же несколько отличается от неё. Весь мир на краткий миг был освещён рождественским светом, и если не все, то многие, очень многие сердца радостно вострепетали в ответ — даже сердца неверующих, даже сердца язычников… Искра Божия в очередной раз упала на человечество, искра вполне достаточная, чтобы в ответ разгорелось пламя всемирной любви… Почему оно не разгорелось?.. Почему не все камни возжелали подняться и лечь в ладонь Господню?..

Алексей БАКУЛИН