Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

9 декабря — День героев Отечества

ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

«Во время встречи с воспитанниками Суворовского училища в Санкт-Петербурге один мальчик с надеждой в голосе спросил: «А вы могли бы снять фильм, чтобы там был герой — красивый, молодой, смелый, который бы выжил на войне, чтобы жил потом ещё долго, и женился, и вырастил детей? И чтобы это был наш современник. Ведь есть такие?» — «Есть», — ответила я, сразу вспомнив книги православного писателя Сергея Галицкого «Из смерти в жизнь». И действительно, по последней его книге о священниках, воевавших в Афганистане и Чечне, мы сняли документальный фильм», — так начала разговор режиссёр Алёна Поляковская.

А сейчас слово Сергею Галицкому.

С.Галицкий: — К сожалению, бытует мнение, что православие — вера людей слабых, поэтому некоторые подразделения Российской армии в наше время становятся рассадником неоязычества. Неоязычники говорят: «Вы, православные, — слабаки: вас по правой щеке стукнули, вы левую подставляете». Мы-то знаем, что это не так, но объяснить это неверующему или маловерующему человеку непросто. И я решил написать книгу о священниках, воевавших в горячих точках. Вся книга — доказательство того, что православные — это люди сильные, мужественные, не ведающие страха.

Боевое братство — на всю оставшуюся жизнь

Константин Волков воевал в Афганистане в знаменитом 781-м разведывательном батальоне 108-й мотострелковой дивизии. Этот батальон был главной ударной силой 40-й армии, которой командовал в то время, о котором я рассказываю, генерал Ермаков.

На мой вопрос, тяжела ли была служба в Афганистане, Константин ответил, что труднее всего было пережить дедовщину. Именно из-за дедовщины он оставил «тёплое место» во взводе связи и попросился перевести его в боевую группу 781-го разведбатальона, которая ходила на караваны. Кстати, именно они взяли самый большой караван с афганским лазуритом — полудрагоценным камнем, который афганцы отправляли в Пакистан в обмен на оружие. Словом, ему на передовой, в разведроте, было лучше!

Он много рассказывал о службе в Афганистане, но меня особенно поразило его откровение об ощущениях, когда приходится воевать с противником глаза в глаза. Ибо одно дело, когда артиллерия стреляет по квадратам и бойцы не видят противника, не видят смертей. Другое дело, когда ты видишь глаза того, в кого стреляешь. Константин рассказал, что в самом начале произошёл с ним один случай, когда он не смог выполнить приказ командира. В пять часов утра их группа вошла в кишлак, где скрывались душманы, их надо было уничтожить. Наши окружили кишлак, и вдруг им навстречу выходят пожилые дяденьки в чапанах, без оружия, с мотыгами, будто бы идут окапывать ближайший виноградник. Расстояние до них — 5-6 метров. Командир роты командует: «Огонь!» А Константин не смог выстрелить, как ему казалось, в безобидных людей без оружия. Хорошо, что товарищи сделали свою работу чисто... Да, тяжело преодолеть этот барьер в первый раз, просто невозможно убить себе подобного... даже если это враг, который тебя не пощадит.

Вернувшись на Родину, он стал священником. Служит в Подмосковье, в с.Дарвинец, где практически поднял из руин храм, заложил вместе с бывшими сослуживцами «Сад памяти» в честь погибших товарищей и установил небольшой памятник, к которому ветераны приезжают два раза в год — в День Победы 9 мая и на День военной разведки 5 ноября. Кстати, генерал Ермаков также два раза в год приезжает в храм к протоиерею Константину Волкову. Приезжают все, кто остался в живых. И это боевое братство, которое сложилось теперь уже вокруг о.Константина, с каждым годом становится всё крепче.

У них — «Аллах Акбар», у нас — «Христос Воскресе!»

Родился Николай Кравченко на Чукотке в семье военного лётчика, потому и воспитание получил суровое, мужское: в три года отец посадил его на коня и подарил мелкашку. Таков уж обычай в казачьих семьях: в три года мальчик проходит своеобразное посвящение. Сам о.Николай вспоминает ещё один случай, который произошёл с ним примерно в этом же возрасте. Взял его отец с собой на рыбалку. Наказал ему щепки и мусор вынуть из сети, а сам куда-то отошёл. Тут и появись у реки медведь. Мальчик замер — ни жив ни мёртв сидит, а мишка подошёл, посмотрел, посопел и, слава Богу, ушёл. Когда вернулся отец, сынишка рассказал ему о визите косолапого. И что, вы думаете, сделал отец? На следующий день привёл сына на то же место, посадил там же, но зажёг костёр и объяснил, что дикие звери боятся огня.

Вот так воспитывался Николай. А войдя в призывной возраст, решил служить во флоте. Он приехал в Ленинград, уверенный, что из Ленинграда всех непременно оправляют на Балтийский флот. Но его распределили в армейский спецназ. Причём произошло это своеобразно. Призывников построили, спросили: «Городские есть? Шаг назад». Городские отступили. Второй вопрос: «Чукотка, Сибирь есть? Шаг вперёд». Николай шагнул вперёд. Третий вопрос: «Стрелять умеешь?» Николай улыбнулся: «Голодным не сижу». То есть охотой удачно промышляет. Так он стал снайпером... Служил в 15-й бригаде армейского спецназа в Афганистане полтора года. А когда вернулся с орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу», мама спросила, за что его наградили. Он ответил, что в Афганистане мало деревьев, и их часть сажала в горах деревья, за это всех и наградили... Вскоре Николай понял, что не может найти себя в мирной жизни, и сказал матери, что хочет вернуться в Афганистан на сверхсрочную. Мать — в слёзы. А ночью он проснулся, почувствовав, что мама сидит рядом и гладит его раненую ногу. Конечно, она поняла, за что её сын получил награду. А утром сказала, пряча заплаканные глаза, что согласна, чтобы он вернулся на службу.

И Коля вернулся в Афганистан, где воевал ещё четыре года. Потом судьба закинула его в Сумгаит, где разгорелся военный конфликт, потом были Абхазия и первый штурм Грозного. Во время штурма произошла история, о которой я решил написать и попросил Колю рассказать. Он попросил: «Только ты напиши так, как было на самом деле, а то журналисты пишут всякую чепуху — рукопашная схватка, кости хрустят...» И рассказал, как это было: «Наша группа спецназа уходила от преследования боевиков в Грозном и ворвалась в какое-то здание. А там на первом этаже уже засела рота наших мотострелков. Причём сидела рота уже около суток. Мы сразу увидели, что рота деморализована, их командир — совсем ещё мальчишка. И так мне стало их жалко! И я взмолился: «Господи! Если я отсюда выйду живым и со мной спасутся все эти ребята, то я построю Тебе храм». Сказал и забыл.  А ситуация была нешуточная: вокруг боевики, патроны на исходе, на руках — серые от страха мальчики. А был у нас один необычный парень — Рома (хронический алкоголик, который неизвестно как попал в спецназ. Но душа у Ромы была высшей пробы.). Однажды мы так же сидели в окружении, и пока командиры ломали головы, как нас спасти, Рома взял два ящика с патронами и гранатами (а был он отнюдь не Геракл!), пробрался к нам и принёс всё это богатство... Вот я ему и говорю: «Рома, пить хочется, сходи в подвал, поищи — там обычно бывают соки, какие-то хозяйские закатки». Рома ушёл и вернулся уже навеселе. Как он в большом подвале среди огромного количества банок сумел найти банку с вином — это загадка. Командир его отчитывает, а Ромка безпечно ходит во весь рост перед окном. Ему говорят: «Ты не высовывайся, а то будет тебе «Аллах акбар»! На что Рома с улыбкой: «На их «Аллах акбар» у нас есть «Христос Воскресе!» — и вдруг падает за окно. Мы кинулись к окну, чтобы его обратно втянуть, а он, оказывается, упал прямо на боевиков, которые неслышно подобрались к дому и шли уже вдоль окон. Через минуту они бы атаковали нас, ничего не подозревающих. Получается, что подвыпивший Рома, вывалившийся из окна, спас всех. И нам ничего не оставалось, как с криками: «Христос Воскресе!» прыгать из окон и вступить с боевиками в бой. Мы прорвались, и когда через два квартала встретились со своими, выяснилось, что не потеряли мы ни одного бойца — ни ранеными, ни убитыми!»

Вернувшись, Николай почувствовал необходимость снять тяжесть с души. Он поехал в Троице-Сергиеву Лавру, где познакомился с о.Кириллом (ныне почившим духовником Патриарха) и очень подробно ему исповедовался. Когда Николай замолчал, о.Кирилл спросил: «Может быть, ты Богу что-нибудь обещал?» Николай: «Да нет, вроде бы ничего...» Отец Кирилл: «А ты подумай». И тут Николай вспомнил, что обещал Господу, что построит храм, если живыми выйдут из окружения. О.Кирилл: «Ну хорошо, построишь ты храм, а дальше что? Нет, надо храм сначала в своей душе построить. Тебе надо стать священником, построить храм и служить в нём». Николай: «Батюшка, посмотрите на меня. Я майор спецназа, мне легче воевать, чем о любви с паствой говорить...» Но разговор этот запал в душу. Однажды проснулся Николай среди ночи и подумал: «Сколько моих товарищей погибло! Кто будет за них молиться? Прав отец Кирилл, стану священником и буду за них молиться. И за живых, которые ещё служат, буду молиться».

Так о.Николай стал военным священником, служит в храме Корсунской иконы Божией Матери в селе Глинково, что недалеко от Сергиева Посада. У батюшки было уже более 20 командировок на Кавказ. Когда он приезжает, то военные не знают ведь, что он сам — бывший боевой офицер, говорят: «От вас, священников, одни проблемы — нужно охрану организовывать». О.Николай: «Дайте мне гранату, как последний привет врагу, и автомат. Я воевал здесь». И отношение сразу меняется.

Сейчас о.Николай привозит нашим военным походные иконостасы, даже на подлодку отправил особый иконостас — он разворачивается на время богослужения и сворачивается после, чтобы не занимать места, которого на подводной лодке нет лишнего.

Привет с того света

Священник Андрей Немыкин живёт в Ростовской области. И если о.Николай и о.Константин принимали участие в боях до принятия священного сана, то о.Андрей оказался в боевых условиях, уже будучи священником. Он окормляет внутренние войска, но особые отношения сложились у него с 7-м отрядом спецназа внутренних войск. Первая командировка была относительно простая. Он приехал в Ханкалу в январе 2000 года, кого-то крестил, подарил иконки. А командир и говорит: «Ну что, батюшка, вот вы сейчас уедете — и всё? А быть может, вы пожили бы с отрядом, пообщались с бойцами, походили бы на операции?» Отец Андрей сказал, что сейчас ему надо уехать, но через месяц он вернётся. И в феврале, действительно, вернулся в отряд. Командир, конечно, удивился, задумался: куда девать теперь батюшку? А тот и говорит: «Куда вы — туда и я. Я армейскую службу проходил младшим сержантом внутренних войск». И о.Андрей принимал участие во всех спецоперациях, в которых был задействован этот отряд. А было это очень страшное время — начало второй Чеченской кампании, второй штурм Грозного, операции в горной части Чечни, штурм села Комсомольское.

Расскажу только один случай. Боевики отошли из Грозного в Комсомольское под командованием полевого командира Гилаева, и генерал Лабунец поставил отряду спецназа (в котором был в то время о.Андрей) задачу: «Там, на окраине, человек сорок боевиков, они больны гепатитом, еле живые, надо их задержать». И отряд выступил. Командир отряда говорит: «Что-то не нравится мне всё это, напоминает афганский вариант: сейчас подобьют первую и последнюю машину, и мы окажемся в западне». И приказал отряду разделиться на три группы. Одна группа (10 человек) вошла в дом, и сразу стало понятно, что боевики только что его покинули — чайник был ещё тёплым. Нашли на втором этаже троих боевиков и уничтожили их. Потом стали ходить вокруг дома, думая, что все боевики ушли... а два чеченских снайпера расстреляли их всех за несколько секунд. «Мы это слышали, — вспоминает о.Андрей. — Всё происходило в 150 метрах от нас, но не успели прийти на помощь. Потом на связь с нами вышел старый чеченец и стал грозить, что с нами будет то же самое. Мы отошли.

А дальше произошло событие, которое потрясло нас всех до глубины души... Закончился бой, привезли раненых и убитых. Все вещи погибших внесли в одну палатку, сложили на стол. Прошло три дня, и командир сказал: «Давайте, батюшка, отслужим по нашим погибшим товарищам панихиду». Все собрались, я стал служить панихиду, и тут со стола, где лежали вещи погибших ребят, закапала кровь. У меня волосы просто дыбом стали, ведь кровь на вещах давно свернулась и засохла, а тут капает свежая алая кровь. Все замерли в молчании, и тогда я сказал: «Это вам привет с того света передают ваши погибшие товарищи».

Отец Андрей вернулся домой. И жена как-то сказала, что он кричит по ночам. Его не ранило, но контузило разорвавшейся рядом гранатой и отбросило на дерево. Не выходили из головы погибшие ребята. Вот и тревожно спалось о.Андрею. А спустя время — звонок из отряда: «Батя, у нас новая командировка, ты ведь не бросишь ребят?» — «Выезжаю», — коротко сказал о.Андрей. Жена, конечно, в крик, но о.Андрей сказал, что должен ехать. Тогда она взяла его уже собранную сумку, выбросила из дома и в сердцах крикнула, что назад он может не возвращаться.

И вот сидит о.Андрей в Ханкале, а генерал Лабунец, увидев его, спрашивает, отчего он такой грустный. Батюшка в ответ: «Сегодня день рождения моей дочери, а я даже позвонить не могу домой, поздравить...» Генерал: «Сейчас организуем», и связисты соединили о.Андрея с домом. Он поздравляет дочь, но тут жена вырывает у неё трубку и с плачем говорит: «Как ты там? Прости меня. Мы ждём тебя домой, родной...»

Вот они — герои нашего времени, примера которых ищут наши мальчишки, мечтая, чтобы были эти герои их современниками, — красивые, мужественные, они победили врага, и выжили, и женились, и вырастили детей, и продолжают жить.

Подготовила Ирина РУБЦОВА

предыдущая    следующая