Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

ЧЕРНОЕ И БЕЛОЕ

- Скажите, Константин, черные следопыты вам очень мешают? Велик ли от них вред?

- Средства массовой информации склонны сильно драматизировать проблему черных следопытов, - в основном телевидение тут старается. Недавно я видел сразу несколько откровенно гнусных передач, в которых показывали наши поисковые отряды, а за кадром уверяли, что это работают черные следопыты. Один из показанных отрядов я особенно хорошо знаю, в отличных отношениях с его командиром… Они в кадре заполняли протокол эксгумации, а телевизионщики объясняли, что это трофейщики ведут свою отчетность.

- Какой это канал так отличился?

- Российское телевидение в программе "Дежурная часть". А несколько ранее по Первому каналу была показана не менее отвратительная передача. НТВ тоже в стороне не осталось… Но вот что нужно отметить: черные следопыты по распространяемой информации занимаются торговлей оружием. Но я не знаю ни одного черного следопыта, который выкопал бы действительно хорошую винтовку или автомат, - такой, который можно отреставрировать и продать. Во всяком случае, жить на это нельзя. Если даже раз в год ему повезет найти нашу трехлинейку, то ее никто не купит, потому что можно пойти на черный рынок и купить там пистолет ТТ за 400 долларов. Личные вещи нашего солдата, вопреки распространяемым мнениям, не стоят ничего. Смертный медальон не стоит ничего. Мы его родственникам вручаем, как только находим их, а у этих родственников зачастую нет денег даже на то, чтобы доехать до Петербурга… Это пропагандистский штамп, будто на поиске трофеев можно нажиться. Жетон немецкого солдата можно продать за 150-300 рублей, чему я неоднократно был свидетелем. Вот и вся нажива. Никакие родственники из Германии за ним не приедут и платить за него бешеные деньги не будут. А вот, если хотите, подлинная история, случившаяся году в 1998… Один товарищ, которого с полным правом можно назвать черным следопытом, нашел аж целый немецкий самолет вместе с телом летчика. Все, что осталось от самолета, он сдал на цветной металл, установил имя пилота, нашел по интернету его родственников и написал им: "Дорогие друзья, приезжайте, заберите останки своего дедушки", - в надежде, что они ему хорошо заплатят. На это из Германии от родных внуков этого летчика пришел ответ: "Мы готовы забрать, если вы нам заплатите!" На этом его эпопея закончилась. Определенный вред от черных следопытов существует. В тех местах, куда нам не добраться, они выкапывают останки наших воинов, и все медальоны, награды, естественно, исчезают. Зачастую эти медальоны мы потом вылавливаем, но установить, что этот медальон принадлежит именно этому солдату, уже невозможно. Кроме того, трофейщики делятся на несколько категорий. Среди них есть люди, которые как-то по-человечески обращаются с останками: закапывают их, звонят нам, отдают медальон. И есть те, которые просто выбрасывают кости. Могут повесить череп на дерево, раздавить его, прострелить…

- Константин, сколько непогребенных русских воинов находят ваши отряды за год?

- В среднем три или три с половиной тысячи человек - в основном в Кировском или Тосненском районах.

- И многих из них удается опознать?

- Примерно каждого десятого, - но это только частичное опознание, а если говорить о полных данных, то не более 120-150 человек, тех, на кого найден либо хороший смертный медальон, либо награда, либо какая-то другая "говорящая" вещь.

- По вашим прикидкам - сколько еще лежит непогребенных солдат?

- Ох, даже приблизительно не могу сказать! Ведь помимо просто незахороненных останков есть останки, которые формально захоронены: сброшены в воронки и засыпаны землей; есть и так называемые госпитальные захоронения - там бойцы похоронены относительно упорядоченно, однако фактически кладбища уже не существует. Бывает, это место распахано тракторами, кости выворочены наружу…

- Местные власти оказывают вам помощь? И довольны ли вы ею?

- Местные власти?.. Смотря в каком районе. В Кировском, например, единственно, за что им большое спасибо, - что не мешают. По крайней мере мы знаем, что два раза в год в Синявино и раз в год на Невском пятачке у нас будут воинские захоронения. Во Всеволожском районе этим летом администрация целиком поддержала идею захоронения и нашла ветеранов, которые должны были присутствовать на церемонии, и даже деньги на питание этих ветеранов изыскала. Но это районная администрация, а вот на уровне волости начались проблемы. Глава волости никак не мог понять, почему бойцов надо хоронить на его землях. Он нам предложил другое место, в каком-то закутке, сказав, что здесь, конечно, тесновато и грязновато, но ничего - вы, мол, похороните, а мы потом все обустроим. Он наобещал нам с три короба, но ни одно из обещаний не выполнил, и даже на церемонию захоронения не явился… Ветераны были очень удивлены, если не сказать больше.

- А часто ли вы встречаетесь с немецкими останками?

- Да, по местам боев довольно часто находятся незахороненные немецкие останки, брошенные или засыпанные где-то в траншее.

- И что вы с ними делаете в таком случае?

- Мы должны передавать их Народному союзу Германии, организации, которая отвечает за захоронение останков на территории Российской Федерации. Конкретно, господину Уве Лемке, представителю Народного союза по Северо-Западному региону или его товарищу - Сергею Кирину. Если же вас интересует, как это происходит на практике, то в подробности лучше не вдаваться, а не то придется прибегнуть к нехорошим словам. Дело в том, что мы обязаны сдавать им не только останки, но и все личные вещи солдата. Это понятно. Однако за 60 лет, пока этот солдат лежал в земле, его могли сто раз обокрасть, а немцы делают вид, что вовсе не понимают этого. Каждый раз, не получая смертного жетона или других вещей, они начинают обвинять наших поисковиков в мародерстве. Есть и другая трудность. Представьте: вы раскопали останки двух солдат - русского и немца, лежащих рядом. У немца есть смертный жетон, а у нашего медальона нет. Такое случается сплошь и рядом. Если изучить немецкий жетон, то можно понять, к какой части принадлежал и наш солдат. Но немецкий жетон мы обязаны сдавать немцам, а данные с него немцы дают нам очень неохотно. Тут тоже бывает много конфликтов. Некоторые наши отряды сдают жетоны немцам на твердом условии: только в обмен на данные.

- Если сравнивать работу наших отрядов и работу Народного союза Германии… Сладывается такое впечатление, что немцы работают эффективнее…

- Я с этим не согласен. Народный союз Германии не имеет права проводить поисковые работы на территории Ленинградской области. Не имеет! Они только эксгумируют немецкие кладбища. Все прочие останки - в прошлом году их было 60 - найдены нами, но слава достается Народному союзу. Более того: в Красном Бору, например, на месте разрушенной церкви есть немецкое кладбище. Позвонили мы в НСГ господину Кирину. Кирин долго не реагировал, но в конце концов прислал факс: дескать, установлено, что эксгумация невозможна, но, поскольку могилы ограблены, просим оградить их от последующего мародерства, - с таким намеком, что это мы их разграбили… Словом, немцам не то что по лесам ходить - им и известные кладбища эксгумировать недосуг.

- Есть ли какая-то помощь поисковикам от нашей Церкви? От местных батюшек, прихожан?

- Могу сказать, что практически на каждом захоронении у нас служит панихиду священник из ближайшего прихода. Это не результат официального соглашения - просто батюшки никогда не отказываются помолиться за упокой защитников Родины.

Вопросы задавал Алексей БАКУЛИН