Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты			Издание газеты "Православный Санкт-Петербург"
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

ДОМ В СЕВЕРНОЙ РУССКОЙ ДЕРЕВНЕ

Исконно русский крестьянский дом вполне соответствовал могучей натуре русского человека, его любви к свободе, добротности и красоте. Добравшись до северных просторов, крестьянин уже ни в чём не хотел себе отказывать. Земли много, леса много. Климат суров, но зато – ВОЛЯ. За этой волей и шел русский человек и к Белому морю, и на Мезень, и за Урал.

Энергичный, деловитый мужик дом строил на века. Деревья на брёвна со всего лесу выбирал. Летом смотрел, какая ягодка под деревом растет, какой мох, травка. Выбрав, что нужно, дерево метил, а зимой рубил. Дом, сложенный из таких брёвен, крыли тёсом. Считалось, что если лес, срубленный на дом, не больно хорош, то тёсом крыть не стоит, и дранка сойдёт. Дореволюционные дома и сейчас стоят на русском севере крепче новых.

Дома были пятистенки. По фасаду 6 окон. Ниже, чем на одиннадцатом венце, окон не прорубали. Ширину дома определяли два бревна, вырубленные из могучего леса. Длина дома – три сруба, соединённых сенями и переходами. Крыша чаще трёхскатная, одна на всё строение. Чердачное окно оформлено в виде светёлки, украшено затейливым балкончиком и резным деревянным кружевом.

Здесь, под огромной крышей было и человеческое жильё, и хлев, и сеновал, и мастерская, здесь же и мылись-парились в русской печке. Здесь, на повети, на жердях, всегда висело большое количество берёзовых веников, дух которых вместе с запахом сена наполнял весь дом.

Летом двери затворяются только в избу. Всё остальное свободно сообщается, свободно переливаются запахи, звуки. Весь дом звенит, скрипит, вздыхает. Сияют его янтарные стены, льётся тепло от русской печки.

Каждый дом имеет своё лицо. Лицо дома украшается, как лицо женщины. У него есть чело, и чело это украшено причелинами. Резное деревянное кружево причелин причудливо играет светом и тенью на серебристой поверхности старого дерева. От конька и от концов причелин свешиваются широкие резные полотенца. Из-под чела (фронтона) на лицо к глазам (око – окно) спускается подзор, он тоже резной, и солнце высвечивает каждую деталь. Окна дома украшались особенно затейливо. Сверху обязательно кокошник. По сторонам спускались наличники. У каждого мастера была своя манера, свой рисунок. Костромские мастера любили, например, выпиливать наличники в виде полотенец с кистями.

У лица дома играют дети, греются на завалинке старики, и все пространство перед домом называется у-лица.

Есть и ещё одна очень интересная особенность у северного русского дома. Это поветь – второй этаж сруба, который предназначен для скотного двора.

На повети потолка нет, только крыша, но она так плотно прикрывает дом, что ни одна снежинка в зимнюю бурю сюда не пробёрется. Пространство между стенами и крышей забирают досками. Это закрылина. Она служит основанием для резного кружева – подзора, который, как и наличники у окон, всегда окрашивался в белый цвет, без какой-либо дополнительной окраски. Естественный цвет бревенчатого сруба из ели сам по себе красив. Со временем он приобретает оттенок темного серебра и в сочетании с белым кружевом прекрасно воспринимается, особенно на фоне окружающего пейзажа.

Что закрылина – это особенность вологодского дома, я поняла, когда побывала в Новгородской области. Там крыша свободно висит над домом и при желании по стене можно влезть на чердак. Именно там я поняла, что слова «Ласточки с весною в сени к нам летят» – не поэтическое допущение, а существующая реальность. В Вологодской такого быть не может.

Пространство двора огромно. Здесь надо было разместить четырех коров, одну– две лошади, десятка два овец. На втором этаже, на повети, складывали сено. Сначала носили его из овина на специальных носилках, которые представляли собой две тонких жерди. Эти жерди подтыкали под копну, поднимали два человека и несли прямо на второй этаж по зъезду.

Сзади дома на повети имелись большие ворота. От них со второго этажа до самой земли шёл бревенчатый спуск. Он-то и называется в Вологодской области зъездом, а в Архангельской области его называют взвоз. По этому зъезду зимой прямо на второй этаж, на поветь, лошадь привозила целый воз сена. Сено разгружали, разворачивались и осторожно спускались вниз, как с горки. На повети центральное место в ширину ворот оставалось пустым, а вдоль стен, справа и слева, складывали зароды сена. Зарод – во всю длину повети, а высотой – до самой крыши.

Средний сруб предназначался для горенок и горенушек. В доме моего деда было два таких помещения: холодная горенка, которая имела вполне жилой вид, и горенушка. В ней стояли сундуки с одеждой и сундуки с книгами. В них были старые журналы: «Будильник», «Осколки». Журналы «Нива» и «Родина» были переплетены по годам. Гоголь, Беранже, Григорович, Крестовский, Прево. Всех не помню.

Собственно дом, пятистенок, состоял из избы и горницы. В избе кухня была отделена переборкой по ширине русской печи. В горнице была печь с лежанкой. Называли ее просто «лежанка». Теперь такие печи делают короткие и с плитой. А лежанка длинная и чуть пошире. На ней действительно можно лежать.

Мебель для всего дома делали те же плотники, которые строили дом. В избе и горнице вдоль стен были встроены лавки. Были ещё и перекидные скамейки размером по ширине и длине стола. Были буфеты и в избе, и в горнице и, конечно, был большой стол, который стоял в Красном углу, где в киоте висели иконы. В горнице было много цветов. Они стояли на полу в кадках и порой доставали до потолка. Это были фикусы, монстеры, олеандры. Было чисто, светло, тепло и очень уютно.

предыдущая    следующая