Издание газеты
"Православный Санкт-Петербург"
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть»|
Издание газеты |
|
|||
| НАШИ ИЗДАНИЯ | «Православный
Санкт-Петербург»
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть» |
|||
Эпизод из жизни Деникина
Генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин (1872-1947), прах которого 3 октября 2005 года торжественно перезахоронен в Москве, в некрополе Донского мужского ставропигиального монастыря, был сыном русского офицера Ивана Ефимовича Деникина и матери польки Елизаветы Федоровны Вржесинской. В период русской междоусобицы А.И. Деникин носил звание верховного правителя и верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами на Юге России. Часто оказываясь в тяжелых ситуациях, Деникин советовал: Духа не угашайте!
Генерал оставил после себя обширное литературное наследие. В своей книге "Путь русского офицера" он рассказывает о непростых коллизиях, связанных с деятельностью православного и католического духовенства в небольшом пограничном городке Тетрокове, где он провел детство. Вот что он, в частности, пишет.
"Отец был человеком глубоко верующим, не пропускал церковных служб и меня водил в церковь. С 9 лет я стал совсем церковником. С большой охотой прислуживал в алтаре, бил в колокол, пел на клиросе, а впоследствии читал шестопсалмие и апостол.
Иногда ходил с матерью в костел на майские службы - но по собственному желанию. Но если в убогой полковой церковке нашей я чувствовал все свое, родное, близкое, то торжественное Богослужение в импозантном костеле воспринимал только как интересное зрелище.
…В нашем городе под Пасху, в Страстную субботу, ксендзы и полковой священник обходили дома для освящения пасхальных столов. К нам приглашались и ксендз и русский священник отец Елисей. Последний знал про этот наш обычай и относился к нему благодушно. Но ксендзы иной раз приходили, иной раз отказывались. Помню, какую горечь такой отказ вызвал у матери и какой гнев у отца. Впрочем, один из ксендзов объяснил, что принципиальных препятствий он не имеет, но боится репрессий со стороны русской власти…
Однажды - мне было тогда лет девять - мать вернулась из костела чрезвычайно расстроенная, с заплаканными глазами. Отец долго допытывался - в чем дело, мать не хотела говорить. Наконец сказала: ксендз на исповеди не дал ей разрешения грехов и не допустил к причастию, потребовав, чтобы впредь она воспитывала тайно своего сына в католичестве и в польскости… Мать разрыдалась, отец вспылил и крепко выругался. Пошел к ксендзу. Произошло бурное объяснение, причем под конец перепуганный ксендз упрашивал отца "не губить его"… Власть в Привислянском крае была в то время (80-е годы) крутая, и "попытка к совращению" могла повлечь ссылку в Сибирь на поселение. Конечно, никакой огласки дело не получило.
Не знаю, как проходили дальнейшие исповеди матери, ибо никогда более родители мои к этой теме не возвращались.
На меня эпизод этот произвел глубокое впечатление. С этого дня я по какому-то внутреннему побуждению больше в костел не ходил".