Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты			Издание газеты "Православный Санкт-Петербург"
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

МОНАХИНЯ

Матушка Надежда родилась в селе Михайловском. В детстве ее звали "монашкой". Она, бывало, еще пяти лет, соберет малышей и скажет: "Давайте молиться". Взрослые недоумевают: почему так тихо в комнате? Приоткрыли дверь. Дети стоят все на коленях перед божницей, а впереди всех - Верочка. В школе, - рассказывает она, - я училась отлично, была старостой класса, но в церковь тоже всегда ходила".

В 19 лет она вышла замуж. Соседи посмеивались: "Ну, монашка, вымолила себе жениха". А она и не думала. Все решилось само собой. Молодой красивый летчик сделал предложение… Их недолгая семейная жизнь была мирной и счастливой. Антоний, муж Веры Петровны, был добрым, отзывчивым, и за все время совместной жизни они ни разу не поссорились. Сыновей, Анатолия и Владимира, он учил почтительному отношению к матери… После войны супруга направили в Японию, и семья некоторое время жила в этой далекой стране. О глубокой вере своей жены он, конечно, знал, в доме старались соблюдать посты, Вера Петровна всегда ходила молиться в храм… Он погиб, когда ей было 34 года. Вся дивизия плакала о своем командире, все его очень любили. Что уж говорить о молодой жене погибшего полковника. В то время ей казалось, что жизнь окончена. "Я плакала по мужу и день и ночь", - рассказывает матушка.

- После похорон, - продолжает она, - вместе с моей мамой и сестрой мы поехали по монастырям, чтобы заказать заупокойные службы, помолиться о упокоении его души. Помню, были в Киеве, в Лавре, у о. Кукши (Величко), которого теперь канонизировали, позже я приезжала к нему в Одессу несколько раз, и он благословил меня на монашество, подарил свои четки. В то время в Киево-Печерской Лавре подвизался великий подвижник, молчальник и затворник о. Дамиан. Он никого не исповедовал, но иногда разрешал паломникам заходить за благословением. Встреча с о. Дамианом стала в жизни Веры Петровны вехой, разделившей всю ее жизнь на "до" и "после". - Помню, вошли к нему в келью, он благословил всех, потом угостил вкусным монастырским квасом. А я только и думала, как мне дальше жить и как спросить у него. Потом все стали выходить. Вышла и я. Вдруг спохватилась, увидела, что забыла в келье у старца свою сумочку. Неожиданно открылась дверь, и келейник сказал: "Чья сумка, зайдите". Я зашла. Батюшка стоял перед иконами, молился. Я упала на колени, плакала, все время повторяла: "Батюшка, я великая грешница!" Слезы лились ручьями. Не знаю, сколько я была там, но когда вышла, мир в моих глазах перевернулся и было такое чувство очищения, словно я никогда замужем не была. Своим близким я сказала: "Если бы случилось чудо и муж мой вернулся, то жила бы с ним, как с братом". Действительно, жизнь матушки с того времени стала совсем иной. Она переменилась даже внешне: волосы убрала, вместо дорогих шикарных нарядов надела темное ситцевое платье в горошек. Соседи, знакомые, родственники констатировали в один голос: "Полковничиха помешалась".

Вера Петровна жила неподалеку от Крестовоздвиженского храма, где служил в то время Митрополит Антоний (Романовский). После службы она и несколько ее подруг шли помогать больным, немощным, ухаживали за стариками. Таков был духовный завет их архипастыря, который матушка и ныне часто повторяет: "Не говори, сколько молитв прочитала, а - сколько больных посетила"…

Оба сына Веры Петровны стали врачами. Старший теперь - известный хирург, младший, Владимир, умер. У него была наследственная болезнь - астма, от которой, кстати, долгое время страдала и матушка, но в день прославления св. прав. Иоанна Кронштадтского в 1988 г. в Петербурге, куда ее привезли едва живую, во время торжественного богослужения произошло полное исцеление этого недуга.

Матушка была знакома со старцами, подвижниками ХХ века: о. Кукшей, о. Серафимом (Тяпочкиным), о. Сампсоном (Сиверсом), о. Стефаном (Игнатенко) и мн. др. Много лет она помогала о. Петру Сухоносову, замученному в 1999 году боевиками, которого знала еще семинаристом.

…Всегда с волнением подходишь к ее маленькому, вросшему в землю домику, заходишь в келейку с низкими потолками, где собрано множество святынь со всех концов света. Здесь тихо, мирно, и как бы ни было тяжело на душе, после беседы с матушкой всегда бывает чувство духовного утешения и покоя. К себе она относится крайне строго и требовательно, часто повторяя: "Какой я монах! Монах тот, у кого в сердце - Господь!" или "Господи, как к Тебе являться, как являться?" - и на глаза ее набегают слезы… Матушка каждый день бывала на Литургии, даже если больна или плохая погода, гололедица. Сколько раз она падала, разбивалась в кровь, но неизменно шла к обедне! Однажды очень сильно ударилась головой, но все же пошла на службу, потом выяснилось, что у нее сотрясение мозга, но после этого она ни дня не лежала. Особенно она любила архиерейские службы и, кажется, за все время не пропустила ни одной. Отстояв такую службу, она остается еще и на вечерню и только к вечеру возвращается домой. "Что вы сегодня ели, матушка?" - спрашиваю у нее. "Ела, ела", - отмахивается она. "Что?" - настаиваю. "Чай пила после вечерни". А если кто-то угостит, тут же отдаст другому. К ней часто прямо в церкви за советом обращались незнакомые люд: куда поставить свечу, как причаститься, исповедоваться, и она всегда с любовью подробно отвечала, а если ее смущал вид или поведение кого-либо, она обязательно ласково говорила: "Деточка, так не нужно…" Невозможно не ответить на ее по-детски открытую улыбку, теплый взгляд.

Один из самых замечательных эпизодов ее жизни - история пострига в монашество. Принять ангельский образ ее благословляли и о. Кукша, и старец Сампсон. Но Вера Петровна и слышать не хотела, считая себя недостойной и относясь к монашеству с величайшим трепетом. Случилось ей заболеть так, что близкие не надеялись на выздоровление. Приехал старший сын, увидев, в каком состоянии мать, тихонько спросил у знакомой, находившейся тут же: "Как будем маму хоронить?" Навестить Веру Петровну пришла и ее близкая подруга, которая неожиданно предложила: "Вера, тебе нужно принять ангельский чин, а то умрешь, а благословение старцев не выполнено, да и грехи все простятся". Она сначала снова отказывалась, но потом смирилась, сказав: "Господи, управи, на все воля Твоя". В тот же день было получено благословение Митрополита, найдено облачение, и вечером состоялся постриг, в котором ей нарекли имя Надежда. Когда постригали, не надеялись, что оживет: лежала, едва слыша молитвы, руки и ноги были уже холодные, жизнь теплилась только в сердце. Но не умерла… Неожиданно для всех она стала выздоравливать, вставать с постели, а потом и в храм пришла. И снова, как прежде, молилась, посещала больных, ездила по монастырям.

В 82 года она впервые побывала на Святой Земле. Когда я попросила ее рассказать, только всплеснула руками: "На небе была!" Матушка сама, без посторонней помощи, поднималась на гору Синай, и те, кто перед подъемом посмеивался над немощной на вид старушкой, поднялись на вершину позже нее, - она и здесь была одной из первых. Она и не думала, что спустя несколько лет вновь поедет в Иерусалим и после этого попадет в больницу, а затем и до сего времени будет лишена возможности передвигаться самостоятельно.

Сейчас матушка Надежда находится в женском монастыре города Киржача, понемногу выздоравливает, и мы надеемся, что она еще вернется к нам в Ставрополь. "Я рада, что мне довелось пострадать там, где страдал наш Господь", - говорит она тем, кто сочувствует ей.

Лариса ЛОГВИНЕНКО