Издание газеты
"Православный Санкт-Петербург"
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть»|
Издание газеты |
|
|||
| НАШИ ИЗДАНИЯ | «Православный
Санкт-Петербург»
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть» |
|||
С
протоиереем Валерием Швецовым, настоятелем храма Николая Чудотворца,
мы знакомы 15 лет. С тех самых дней, как он был назначен на приход бывшего
воинского храма в Павловске. Всё это время вижу этого священника в трудах.
Тогда, в первый раз, помню, был он одет в робу, и только для телевизионной
камеры специально надел облачение. Вот и сегодня — навстречу опять выходит
человек в болотных сапогах, как будто выбрался из болотной жижи. Так оно и есть
— руководил работой на рытье дренажных канав. Гибнущий военный городок, рядом с
которым находится храм, является головной болью для прихода. Его дренажная
система давно разрушилась, и хоть и дождей еще особых не было, а вся вода с его
территории под уклон идет во двор церкви Николая Чудотворца.
Времени прошло немало. Немало и перемен. Главная из них — красавец собор, сияющий всей своей волшебной новизной за спиной у священника. То, во что совсем и не верилось 15 лет назад, случилось. Храм восстановлен… Казалось бы, есть чему порадоваться. Да радости особой в глазах отца Валерия не видно. Нынешний юбилейный год для него был нелёгким. Случилось большое горе в семье: потерял сына. Были и другие нешуточные проблемы. Чего только стоила война за перенос от храма ларька, торгующего спиртным, опять же эти нескончаемые заботы по ремонту, реставрации, благоустройству территории, согласованию множества всяческих бумаг, документов. Ведь такое огромное хозяйство на плечах у настоятеля. Может, именно поэтому разговор получился совсем непростым, о делах да о проблемах, а вовсе не о грядущем храмовом празднике. В разговоре отец Валерий больше вспоминал. Вспоминал и сравнивал. Как было — что стало…
— Конечно, — рассуждает отец Валерий, — нынешнее время принесло много нового. Что особенно важно, сильно изменилась роль самого православного священника — и относительно жизни прихожан, и в жизни общества в целом. Ведь раньше на весь огромный мегаполис и его пригороды было всего 13 православных действующих храмов. Да и священник был отстранён от сокровенной духовной жизни человека. Он был почти формальным требоисполнителем. Все остальные стороны жизни были для него недоступны, запретны. Даже в семинарии, на занятиях по гомилетике, науке о проповеди, вопрос религиозного воспитания людей для дискуссии был закрыт. Помню, преподавателем был отец Василий Стойков, теперь проректор, было задание — написать проповедь на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. Необходимо было изложить вступительную часть, раскрыть содержание и дать заключение. В заключительной части, говорит отец Валерий, я и написал, что нужно с детства приучать детей к молитве, нужно к храму их приводить и пр. Так это всё было вычеркнуто. Ну ведь это не секрет, что тогда так повелось: чем меньше священник проповедовал — тем это лучше было для органов власти. В епархию было необходимо предварительно сдавать две проповеди, написанные в двух экземплярах. Один оставался в епархии, а другой шёл уполномоченному по делам церкви, где проверялось, на какую тему и о чём конкретно говорит священник. Детей школьного возраста вообще не разрешали крестить. Я помню, был на практике в Перми, к нам в храм тогда из далёкой деревни приехала семья и пятеро детей. Двое — дошкольного возраста, а трое — школьного; так их, школьников, так и не окрестили, вернули домой ни с чем. Плохо было и с духовным православным просвещением.
Конечно,
сейчас для священников открыт путь к человеческим душам. Хотя — он тоже
тернистый. В то время было мало церквей, было мало священников, но верующих в
храме было всегда много. А теперь стало много храмов. Но не так быстро
увеличивается число прихожан. Вот ведь хоть бы и у нас в районе — на всю округу
был только один храм — в поселке Динамо. Я там служил почти одиннадцать лет. Со
всей округи люди ехали в этот храм. Из Колпина, из Александровки, Павловска,
Пушкина…
К сожалению, упрёки в адрес Православной Церкви по вопросу материально-финансовой стороны жизни приходов приходится слышать: мол, не всегда праведными деньгами восстанавливаются соборы. Ну а что делать? Ведь и само государство собирает в казну налоги, не очень разбираясь, с каких праведных или неправедных, дел заработаны эти деньги. Мы-то хоть принимаем добровольные пожертвования, они делаются кающимися людьми. Даже уже то, что эти деньги не попадут на строительство казино или в какое злое дело, а будут потрачены на восстановление храма, на работу воскресной школы, — это уже гораздо более важно для общества, для всех нас, чем какое-либо легкомысленное их расходование. К работе с такими деньгами к тому же и само государство нас подталкивает. Ведь позиция государства в отношении налогообложения восстанавливающихся приходов во многом всё та же, большевистская, строящаяся на принципе уравниловки.
А вообще надо понимать, что церковь — это не место работы. Быть священником — это служить Богу, людям. К этому нужно иметь особое призвание. Это на производстве человек отработал от «а» до «я» и свободен. Духовное поприще не имеет регламента рабочего времени, выходных и отпусков. Священник и сам себя должен содержать в постоянном труде молитвенном, и должен быть готов в любое время дня и ночи прийти на помощь любому брату во Христе. Сегодня священником стать несколько проще — больше возможностей получить образование, чтобы пойти на службу дьяконом или священником. Но и теперь, как ни странно покажется, вопрос призвания становится ещё более важным, чем в былые времена. Вот был у меня при службе молодой человек. Посмотрел на нашу жизнь, подумал, понял, как все есть на самом деле, и говорит: «Что, я тоже должен буду начинать в деревенском храме на мизерной зарплате?»
А как я? Окончил духовную академию, защитил диссертацию по теме «Святой Василий Великий как учитель нравственности» и отправился в село Яблоницы Волосовского района Ленинградской области, на оклад 80 рублей, совершенствоваться на практике в мастерстве нравственности и добродетели. Получилось, что ещё пока доедешь до деревни, уже на дорогу треть зарплаты потеряешь. Вот и приходилось наниматься на подработку — где дрова кому порубить, где забор покрасить, а где и выгребные ямы приходилось чистить. Вот так, будучи священником, кандидатом богословия, я и зарабатывал на жизнь, на детский сад ребёнку, на кооперативную квартиру. Зато жил и служил по призванию… В советское время мы, священники, были «лишенцы», государственную пенсию не имели права получать, могли получать только церковную пенсию. Тогда платили по два рубля за отслуженный в храме год. Сто лет отслужил — двести дулей получил… Теперь нас приравняли.
***
Храм Николая Чудотворца сияет своей чистой белизной. Пятнадцать лет ушло на то, чтобы начал оживать этот, пока еще не самый уютный уголок Павловска, где еще виднеется столько руин и запустения. Храм — первый объект, за которым вслед стали облагораживаться и некоторые другие постройки Еленинского квартала. И восстанавливается всё это за счет личной инициативы граждан или на частные пожертвования, как это стало с полковой церковью. Но этих средств так недостаточно… А может, и вправду не всё зависит от государства? Может, чего-то добиться возможно и силой собственной доброй воли? Во всяком случае отец Валерий Швецов в этом, похоже, уверен. Рассчитывает на личные силы. Несмотря на неюношеский свой возраст, полон энергии и больших планов, ни минуты не сидит без дела. То хлопоты при церкви, то домашнее хозяйство. Вот даже кур и поросят вынужден держать. Не ждать же благополучия от этой зряшной пенсионной подачки. Вот и получается, хоть и перемен в церковной жизни случилось немало, а основу ее, как и сотни лет назад, составляет всё тот же молитвенный труд и вера в волю Господа да расчёт на собственные силы. И поди реши теперь, работа это или не работа — служить в храме…
Виталий ВАСИЛЬЕВ