И дома места себе не находит - жгут червонцы. Извелся весь. Уж кается, да ничего не помогает: жгут червонцы, как угли каленые. И вот совсем обезсилел и заснул. И приснился ему сон. "Иди, - говорит кто-то, - той дорогой, по которой шел продавать лошадь, встретишь того старика, покупай назад лошадь. Сколько не спросит старик, давай". Очнулся Кузьма. Чуть свет вышел на дорогу, - на свет ему поднять глаза трудно, и жжет. А старик-то и едет. Поклонился он старику. "Продай, дедушка, лошадь-то!" Смотрит старик, не признает. "Лошадку-то продай, дедушка, мою!" - едва выговаривает несчастный. "Десять рублей", - сказал старик. "Бери сто". "Зачем сто? Десять", - и поехал. Кузьма стоит на дороге, впору волком завыть. Старику-то, видно, жалко стало, и вернулся. "Ну, давай уж сто". Обрадовался Кузьма, и в ту же минуту отлипли червонцы, так и зазвенели, каленые, о холодный камень. Нагнулся, собрал в горсть, глядь, а перед ним старичок-то, как поп, в ризах.
- Батюшка, Никола Угодник!
А старик стоит и так смотрит: броватый такой, кротко.
- Прости, родненький!
- Ну иди с Богом, да не обманывай! - сказал старик, и как не было. И червонцы пропали, только лошадь одна.
Записал С.Есенин в с.Константинове.
ОбработалА.Ремизов