Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

ОЛЬГА ФЛЯРКОВСКАЯ, Москва

Родилась и выросла в Москве, по образованию театровед. Автор трёх поэтических сборников: «Таинственное ремесло» (2014), «На кукушкиной зорьке» (2017), «Земля-скрижаль» (2019). Стихи публиковались в журналах «Москва», «Двина», «Сибирь», «Берега», «Родная Ладога», «Голос эпохи» и др. Лауреат Премии имени поэта и воина Игоря Григорьева. Преподаватель воскресной школы Подворья Спасо-Преображенского Валаамского монастыря в Москве. Член МГО Союза писателей России.

НАКАНУНЕ

Спит Господь, и камень не отвален,
В храме воцарилась тишина.
Свет погас, не слышится седален,
Плащаница скорбная черна.

Мир всё тот же, грешный и жестокий,
Испокон веков лежит во зле.
Для чего Ты умер, Светлоокий?
Для чего родился на земле?

На кресте за что Ты принял муки,
Добровольцем страждал от людей?
Смотрит Мать на сомкнутые руки,
Сердцем видя раны от гвоздей…

Свет луны залил Её в киоте,
Белых роз чуть слышен аромат.
В гробе Сын, а луч как призрак бродит,
Находя «Сошествие во ад».

Будут звон, и возгласы, и пенье,
Сдобный дух и хлопанье шутих…
Ты пришёл нас выкупить из плена,
Не деля на мёртвых и живых.

Вот сейчас от боли охнул кто-то…
Кто-то обессилел от потерь…
В эту ночь Великая суббота
Отворяет в будущее дверь.

ПЕРЕД ПАСХОЙ

В тишине заполненного храма
Будто речь безмолвная плыла.
Плащаница Нового Адама,
Тусклый свет от мёртвого чела.

Нервно гаснут праздничные свечи,
Восковая падает капель.
Догорел в окне весенний вечер.
Влажно. Юно. Ветрено. Апрель.

В полутьме дрожит лампадок пламя,
Ждёт народ в распахнутых дверях.
Куличи белеют над столами,
Разговенье скорое даря.

Сводный хор пропел тропарь прилежно.
Радость неподдельна и чиста.
А наутро вынырнул подснежник
У стопы воскресшего Христа.

ВАЛААМСКАЯ

Сердце в груди колотится
Будто в последний раз.
Радуйся, Богородица,
В этот вечерний час!

Небо в тумане вешнее —
Твердь для Твоей ноги.
Все мы слепцы и грешники,
Все мы душой наги.

Царский покров спускается,
Скрывший Тебя до пят…
Кто до глубин раскается —
Хоть на мгновенье свят.

Льётся молитва братская
К Образу Твоему,
Матушка Валаамская,
Свет, победивший тьму!

Молят за Русь Алёнушки.
Время на вираже.
Ах, унести бы зёрнышко
Света в своей душе!

Сумерки всё сгущаются,
Вновь за окном пуржит…
Чающий не отчается,
Верой наполнив жизнь.

Свечи сгорают истово
К славе Твоей земной.
Ветка сухая листьями
Вновь зашумит весной.

ЛУКЕРЬЯ КОМАРНИЦА

На Лукерью Комарницу
распушилась трава —
знать, ведунья и травница
заступает в права.

Заневестилось деревце
позднеспелой ольхи.
Что серёжками меряться,
коли речи тихи?

Ты прихлопнуть комарика-
первачка погоди:
он живой, хоть и маленький,
вся-то жизнь впереди!

На стремнине, у плёса ли
своенравной реки
он мелькает над вёслами,
не касаясь руки.

Новгородская девица
свой покров доткала…
Что обидами меряться?
Молодой умерла…

А с годами приметили:
в день Лукерьи ни-ни
малой жизни на свете ты
невзначай не сомни.

На Лукерью Комарницу
звон стоит в камышах!
…Может, всё же исправится
в человеке душа?

ЛЕНИНГРАДКА

Памяти Антонины Михайловны Флярковской

Завитками позднего ампира
Стёкла разукрасила зима.
Вымершие гулкие квартиры.
Лютый холод. Утро. Голод. Тьма.

Женщина в обмотках… баба Тоня!
Ты едва бредёшь, не чуя ног,
На твоих руках уже не стонет
Крохотный двухмесячный сынок.

Ты как тень среди других страдальцев —
Еле-еле бьётся жизни нить.
Надо на Смоленском в одеяльце
Младшего в сугробе схоронить!

Скрыты звёзды напрочь туч рогожей…
Времени река не льётся вспять!
Бабушка, ах, если б было можно
Вам тепла и хлеба передать!

…путь домой лежит в январской стыни,
Ни собак. Ни галок. Ни огней.
Да вовек твоё святится имя
В беспощадной памяти моей…

ЖУРАВЛИНАЯ РОДИНА

Они поднялись вожжой,
до здешних полей охочи,
над первой седой межой,
над Вьюлкой, Сестрой и Хотчей.

Растягом в широкий клин,
смешались с огромной стаей —
аминь, журавли, аминь!
Навеки ли мы расстались?..

В холодный поток ветров
вплетая тела и клёкот,
летят вожаки на зов
египетских рощ далёких.

Летят… и разлуки грусть
оскоминой сводит сердце…
Родные, счастливый путь!
Глядеть бы, не наглядеться…

Зато как ударит рань
лучом по низине топкой,
как выпустит цвет герань
в горшке на оконной полке —

как — вздохом одним! — весна
попятит снега к оврагам —
чу, звуков дрожит волна,
чу, в небе гонцов ватага!

Живём, журавли, живём
и что-то на свете можем!
Пусть горло слезами жжёт
и бродит озноб по коже —

такая сквозь душу синь
капелью стекает в вечер…
Аминь, журавли, аминь!
И — талой воды — за встречу!