Газета основана в апреле
1993 года по благословению
Высокопреосвященнейшего
Митрополита
Иоанна (Снычёва)
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть»|
|
Газета основана в апреле |
|||
| НАШИ ИЗДАНИЯ |
«Православный
Санкт-Петербург»
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть» |
|||
95
лет исполняется в этом году великому русскому философу, историку, писателю
Дмитрию Михайловичу Балашову. Советская литература породила мощную школу
исторических писателей, но и среди этих великанов Балашов выделяется как особая
величина… Если оценивать лишь его литературный дар, то вряд ли он покажется выше
Всеволода Шишкова, Алексея Чапыгина, Валерия Язвицкого, Степана Злобина… Но у
Балашова есть особое достоинство: он великий мыслитель, он то, что называется «историософ»,
его колоссальная эпопея «Государи Московские» наполнена такими бриллиантами
мысли, какие не часто встретишь и у классиков отечественной исторической науки.
Как знак признательности замечательному русскому мыслителю во дни его юбилея мы приводим здесь эту малую подборку отрывков из одиннадцати томов главного труда его жизни — «Государей Московских».
†††
Столетия иногда начинаются раньше сроков, отмеченных Хроносом, иногда запаздывают. Так, девятнадцатый век — подобно подтачиваемому тихой облачной весной льду — дожил до второго десятилетия двадцатого и тут с грохотом низринулся в небытие. Век восемнадцатый начался несколько раньше исторических сроков, семнадцатый — позже… Дивно, впрочем, не то, что столетия запаздывают или начинаются раньше, дивно, что всё-таки история меняется в ритме столетий. Или уж так кажется нам? Или столь могущественно хронологическое деление времени, что мы и события прошлого толкуем и располагаем невольно по тем же неторопливым столетним рубежам?
†††
Не важно, как взята власть. Важно, как после себя ведут.
†††
Прегрешение верного наказуется более тяжко, чем деяние грешника. Ибо с познанием и властью возрастает и вина за грех.
†††
Время отнюдь не равномерно, в нём есть свои омуты и быстрины, и порою оно едва движется, а порою — стремительно бежит, и в том тоже заключены высший смысл и тайна бытия, сокрытая от нашего смертного взора.
†††
В речении митрополита Илариона о законе и благодати сказано, что закон тёмен, благодать же светла. Я скажу более: благодать — это общий путь всего земного! Не потому дети слушают родителей, что те — власть, а потому, что нет любви большей, чем родительская. Любовь соединяет отцов и детей, ближних с ближними, племена и земли. И Христос говорил: «Возлюби!» Это главное, в этом всё! И власть без любви — темна. Можно железом подчинить языки и страны, можно в затворы и в ямы сажать людей, увечить, предавать мукам, роботить в холопы. Можно отобрать всё и только выдавать за тяжкую работу скудный хлеб. Окружить стражею, подавить оружием и цепями, и будет стоять, держаться… И всё равно упадёт. Даже ежели не будет сопротивления. Потому что тогда исчезнет желание жизни. И не для отдельного человека, но народ погибнет. Всякий станет лишь за себя. А это значит, что и дети станут не нужны. Ибо первую жертву отречения рождает любовь: отдавание без возврата детям, и не обязательно своим! Всем, всяким, будущему. Без любви, без совета и согласия нет жизни. Без неё власть мертва, и мёртвым делает всё, к чему прикоснётся. Принуждение без любви…
†††
Нужны и сила, и власть. Их можно не применять, не лить крови, но быть сильным нужно. Иначе не стоять земле. А силы основа — вера, основа веры — добро. И не самое ли важное тогда: любить землю, любить и беречь её, не насиловать, не уродовать, вырубая леса, сжигая хлеба, калеча пашню, в груды сора обращая города и храмы, спесиво считая, что новые храмы и города возникнут сами собой? Не самое ли важное — любить народ, своих соплеменников на этой земле, верить им, требовательно верить, не прощая зла, но и не насилуя?
†††
Доброта
излиха не то же ли зло для лукавого и леностного раба Божия? Почто у добрых
родителей почасту плохие чада, нерадивые и неумелые к труду? Нужно, ох, нужно
жезлом железным учить и направлять всякого смертного: да не оскудеет и не
ослабнет, свершая труды свои!
†††
Гдето топочут кони, текут рати, рушатся стены городов. Здесь — растят хлеб и рожают детей. Стучат мирные топоры, возводя новые и новые хоромы для новых и новых русичей. Земля строится. Ждёт. Молчит. Час её славы ещё не настал, не пробил. Но он тут, в этих мужиках, в деловом упорном перестуке секир. В детях, что выйдут некогда, возмужав, на Куликово поле.
†††
«Ну а когда строят дом? Когда нужен?! Не скажи! И нужен, да невмочь. Да и когда нужен дом? Дом ить не запряжёшь, не увезёшь. Дом — когда семья, и уж знаешь, веришь, что своя и навек. Строить дом — значит верить, что жёнка будет с тобой, что в дом не придут враги, что не отберут землю, не сведут коня, не зарежут корову и не выгребут хлеб. Что князь и боярин княжев защитят, дадут правый суд и не утеснят налогом так, что захочешь всё бросить и подаваться куда ни то на вольные земли, на Север, за Волгу, на Двину али просто в иное княжество. Строить дом — значит верить».
†††
Власть — бремя. И пока она для тебя пребудет бременем, дотоле ты прав.
†††
Витовт был слеп, как слепы были все последующие правители России, мечтавшие, чтобы Россия стала одной из просвещённых европейских стран (то есть умалилась бы, из Империи став рядовым государством европейского типа!), не способные понять, что Россия — это особый мир, противостоящий Западу, со своим просвещением, своею судьбой, своим несхожим «поведенческим стереотипом», а ломать ей кости, насильно приобщая русичей к западной культуре — значит превращать народ героев в нацию рабов.
†††
Крым — незаживающая боль России. Властолюбивый кукурузник, невежда и самодур, подарил (не имея на то никаких прав!) Крым Украине… Великие адмиралы Лазарев, Корнилов, Нахимов бессильны были встать из своих могил, дабы воспротивиться бессовестному отторжению Крыма, как и сотни тысяч русских солдат, отдавших жизни за то, чтобы этот древний полуостров стал наконец Русскою землей. Не забудем, что на каждого нынешнего крымского жителя приходится по крайней мере две солдатских головы, отданных за его бытие! Дорого было отдано за то, чтобы справиться с Крымской ордой, последним осколком распавшейся монгольской державы. Ещё дороже стоило, за три века до того, сокрушить Турцию, начавшую завоёвывать полуостров в последней четверти XV столетия. Четыре века упорной борьбы потребовалось России, чтобы справиться с могущественным соседом и выйти к берегам Чёрного моря. И сколько же сил, средств, таланта и энергии вложили русские люди, чтобы обиходить Крым!
†††
Предки умирали хозяйственно. Достойно умирали. Несуетливо, не страшась, но готовясь к смерти как к неизбежному порогу инобытия. И старались предусмотреть всё, дабы облегчить детям и внукам своим тяготы жизни, дабы передать непорушенными своё добро и «примыслы», умирали, заботя себя тем, «чтобы свеча не погасла». Дай, Господи, так-то умереть любому и каждому, в сознании выполненного долга, в твёрдой вере в продолжение в детях своего земного бытия, вере в то, что нить жизни будет тянуться и впредь нерушимо, обрастая многоразличными примыслами и куплями, а дети будут продолжать деяния отцов, и земля будет множиться и рождать, и род не прейдёт и не окончит в пустоте и рассеянии… Дай, Господи! Ибо токмо в этом, токмо здесь и не инуду, бессмертие человеческое!
†††
Государство, вывозящее сырьё, разоряется. Это истина хоть и горькая, но святая. Разорение при этом происходит двоякое. Во-первых, исчезает, истощается само сырьё; во-вторых, падает уровень мастерства граждан, ибо заготовка сырья обычно требует минимальных навыков, а зажиточность государств впрямую зависит от уровня квалификации труженика. По той же причине богатеет государство, ввозящее сырьё. Оно не теряет национального добра, а за счёт обработки и переработки ввозимого сырья рабочие навыки её граждан непрерывно повышаются.
†††
К власти всегда идут через преступление. В борьбе познаются достойные власти!.. Кто обвинял властителей за убийства и казни? Обвиняют лишь за неудачи, за слабость, за поражение в бою. Лишь слабости не прощали властителю никогда!
†††
Труднее всего убедить человека в правде. Лжи верят гораздо легче и охотнее.
†††
Что такое память народа? Где и кем хранится она? Когда и как исчезает? Уже установлено, что ни войны, ни моровая беда, ни глады, от коих вымирают целые волости, не способны убить, уничтожить народную память. А убивает её совсем другое, и не надобно для того ни мора, ни лихих ратных лет, ни иной какой-то беды. Исчезает, пропадает память прошлого в спокойные, даже вроде бы счастливые годы, когда что-то как бы сгнивает, исшаивает изнутри, как то было в позднем Риме или Византии, в которых народу вместо прошлого величия в веках доставались только одни налоги да утеснения. И уже переставала радовать, уже являлась отяготительною, ненужною и пустою древняя слава. Так наступает конец. С упадка духа, с упадка внутренних сил.
†††
Знает ли он, что абсолютный порядок всегда есть начало конца?.. Что пока есть бурление сил — есть жизнь, и пусть кипение силы нарушает всё время «грани закона», но порядок без силы — гибель? Знает ли?! Но знает и то, что рознь и свары тоже ведут к неизбежной гибели! Порядок в стране появляется в двух случаях — и это неизбежность всей мировой истории: на подъёме, когда молодую нацию (город, семью) объединяет осознанная дисциплина, чувство плеча, чувство общего долга, и порядок устанавливается как бы общей волею, направляя все силы народа к одной цели; и на упадке, на спаде, когда уже кончается, исшаивает, никнет кипение сил, когда порядок исходит сверху, от велений власти или обычая, и принимается не от осознания целей и общей нужды, а от безразличия, привычки или слабости перед властью. Обманчив, ох как обманчив порядок такой!.. Управлять победоносно можно только сильными, «управлять, опираясь на сопротивление». Это трудно! Легче согнуть, сломать и — остаться без защиты в грозный, неотменимый и непредсказуемый час совокупной грядущей беды… Но и отсутствие власти во времена упадка народного духа, в пору одряхления народов, тоже ведёт к роковому разномысленному толчению, трагической борьбе друг с другом перед лицом общего врага.