Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Русская Церковь о русской славе

«ПОСРЕДЕ ОГНЯ ВРАЖИЯ…»

27 июня (8 июля) Россия празднует годовщину одной из славнейших своих побед — Полтавской победы, одержанной русским войском под водительством Петра Великого над шведским войском Карла XII. Но не всем даже православным известно, что к этой дате была написана замечательная церковная служба, которая, к сожалению, в наших храмах почти не поётся: «Служба благодарственная о великой Богом дарованной победе над свейским королем Каролом и воинством его, содеянной под Полтавой в лето 1709, июня в 27 день».

Автор службы — архиепископ Феофилакт (Лопатинский). Родился он около 1670 года, был наставником Киевской академии, потом перешёл в Московскую, с 1728 года — архиепископ Тверской и Кашинский. Благодаря своим антипротестантским взглядам он нажил много врагов (в их числе оказался всесильный Феофан Прокопович), и на склоне лет, в 1736 году, владыка Феофилакт оказался в застенках Петропавловской крепости.

В русской истории и русской литургической традиции появление подобной службы — явление уникальное и по своему времени новаторское. Мы не найдём службы ни в честь Ледового побоища, ни в память Куликовской битвы, и даже служба 22 октября, в день освобождения Москвы от поляков в 1612 году, посвящена не этому событию, а Казанской иконе Пресвятой Богородицы.

Пётр I сам поручил владыке Феофилакту составление службы в честь Полтавской баталии в 1709 году и лично курировал выполнение столь важного заказа. Служба выдержала три правки, прежде чем приобрела окончательный вид. На музыку её положил Ширяев. Пётр лично редактировал те места, которые казались ему сомнительными или не соответствующими задачам дня. Так, он неблагосклонно отнесся к тому месту службы, где шла речь о войне со Швецией как о войне за веру. «Тогда шла речь не о вере, а о мере», — писал Пётр.

Такой поступок царя, на первый взгляд, труднообъясним. Казалось бы, войной за веру выгоднее всего было бы объяснить своему народу те тяжкие лишения (вплоть до снятия колоколов), которым подвергалась Российская держава в борьбе со шведами. Подобный лозунг мог бы реально объединить русское общество и воодушевить армию. Но Пётр знал, что делал. В этом шаге проявилась трезвость и своеобразная религиозная совестливость Петра: при всех своих диких поступках (всепьянейшие соборы и т.д.) он был по-своему глубоко верующим человеком и не хотел в данном случае пятнать себя откровенной ложью и так использовать веру. В том же самом письме к архиеп.Феофилакту он пишет: «А кажется прилично вместо сего взять слова Голиафа гордые к Давиду, а от Давида уповательные на Бога». В данном случае сравнение Карла XII с языческим богатырём Голиафом, хулившим истинного Бога, а Петра — с кротким и благочестивым Давидом, будущим помазанником Божиим, победившим Голиафа практически без оружия, силою Божией, говорило само за себя и ясно обозначало ситуацию священной войны для человека, хоть что-то слышавшего о Священном Писании.

Феофилакт внял царской просьбе, и образы Давида и Голиафа заняли свое достойное место в службе в честь Полтавской баталии:

Препрославлен еси, Господи Боже наш,
Даровавый крепость на враги отечеству нашему,
Якоже Давиду на прегордаго Голиафа.

Однако Феофилакт, по большому счету, игнорировал царское мнение относительно войны за веру. Для него война со Швецией — апокалиптическая брань с диаволом.

Определение шведского лютеранства как лжехристианства органически вытекает из протестантского иконоборчества, которое проявлялось в поведении шведских войск на православной земле. Феофилакт мастерски использует факт бегства Карла XII к туркам-мусульманам для его дискредитации как христианина.

Служба в память Полтавской баталии при всей своей аллегоричности и риторичности отражает ряд исторических реалий. Во-первых, это измена Мазепы, которая осмысляется как повторение Иудиного греха.

О крайнего неистовства и злобы!
Обретеся ныне последующий
зле предыдущему Иуде,
Обретеся вторый Иуда, раб и льстец,
Обретеся сын погибельный,
диавол нравом, а не человек,
Треклятый отступник Мазепа,
Иже оставив страну православную,
И прилепися к супостату,
совещая воздати злая за благая,
за благодеяния — злодейство,
за милость — ненависть…

Вместе с тем приведенный выше седален по-своему глубоко историчен. Мазепа, как справедливо характеризует его даже такой украинофил, как Н.И.Костомаров, «был человек чрезвычайно лживый. Под наружным видом правдивости он был способен представиться не тем, чем он был на самом деле, и не только в глазах людей простодушных и легко поддающихся обману, но и пред самыми проницательными». Поэтому характер Мазепы прекрасно вписывается в тот образ «Иуды, раба и льстеца», который начертан в седальне.

Несомненно и то, что Мазепа действительно был в высшей степени облагодетельствован и обласкан русским царем, который ему безоговорочно верил, несмотря на все доносы и предупреждения.

Не уподобился еси человеку купцу,
Ищущему добрыя бисеры,
Неблагодарный и лукавый рабе,
Но неистовому Иуде, ищущему пагубы
И взыскавшему предати многоценный бисер — Христа.
Сему последовал еси, юроде,
Сему подражал еси, неблагодарне,
Сему последовал еси, лестче Мазепо.
Темже и благих лишен,
Равныя злая стяжал еси.

Такова была оценка, данная Русской Церковью и русским обществом XVIII века, украинскому сепаратизму и «западничеству».

Рана Карла XII в ногу, полученная накануне Полтавской битвы, также становится сюжетом, обыгрываемым в гимнографии:

Не ста нога на правоте
супостата нашего,
темже и уязвлена правды стрелянием.

Весьма своеобразно представлен в службе сам Полтавский бой:

Якоже древле триех отроков,
Такожде и нас,
посреде огня вражия стоящих,
за благочестие невредных
сохранил еси,
врагов же пояде пламень.

Данный образ логически проистекает из представления о шведах как о новых вавилонянах и о Карле как о новом Навуходоносоре. Однако он также отражает историческую реальность: во-первых, жестокий огонь с обеих сторон, во-вторых, сравнительно малые потери русских войск по сравнению со шведскими — 1345 убитых русских против 9000 шведов.

Подведем итоги.

1. «Служба благодарственная Богу о великой победе, содеянной под Полтавой» представляет Северную войну как брань за веру, апокалиптическую битву между силами добра и зла, а Карла XII — как исчадие ада, лжеименного христианина, нового Навуходоносора, в конечном счете антихриста.

2. В службе подспудно присутствует учение о главенстве императора над Церковью, представление о нём как о «христе (т.е. помазаннике) Господнем».

3. В службе Мазепа, этот «герой» нынешнего украинского режима, изображен как «второй Иуда», образ его, в общем, соответствует исторической реальности.

4. В богослужебных текстах отражается целый ряд событий: сам бой, бегство Карла и капитуляция шведов.

Протодиакон Владимир ВАСИЛИК, профессор, доктор исторических наук