Газета основана в апреле
1993 года по благословению
Высокопреосвященнейшего
Митрополита
Иоанна (Снычёва)
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть»|
|
Газета основана в апреле |
|||
| НАШИ ИЗДАНИЯ |
«Православный
Санкт-Петербург»
«Горница»
«Чадушки»
«Правило веры»
«Соборная
весть» |
|||
Если
всю тысячелетнюю русскую литературу сейчас стремятся опорочить, объявить
несовременной, непонятной, ненужной, то с советской литературой обходятся и
вовсе бесцеремонно: её драпируют, её прячут, как Мавзолей на парадах, — дескать,
давайте, сделаем вид что за фанерными щитами ничего нет… да и не было никогда!
Но он был, этот великий массив русской культуры — советская литература, — был и есть; литература, в подножии которой лежат простые песенные тексты — «Катюша», «Одинокая гармонь», «Священная война», а вершина составлена из таких глыб, как стихи Есенина, поэмы Твардовского, романы Шолохова, Леонова, повести деревенщиков… Россыпи самоцветов лежат на её склонах: стихи — а уж поэтам-то, даже поистине великим, несть числа! Начнёшь перечислять и устанешь, не назвав и малой доли: Владимир Маяковский, Павел Васильев, Николай Тихонов, Михаил Исаковский, Ярослав Смеляков, Борис Корнилов, Николай Заболоцкий, Александр Прокофьев, Арсений Тарковский, Юлия Друнина, Виктор Боков, Николай Тряпкин, Николай Рубцов… И это всё? Какое там!.. Сейчас переведу дух и назову ещё не менее полусотни имён, из коих каждое способно составить громкую славу иной национальной литературе. И у каждого из этих певцов свой, неповторимый голос, узнаваемый среди тысячи голосов, своя палитра, своя тема, своя излюбленная мысль, — и мысль эта о России, о русском народе, о русской истории и о русском будущем.
Скажите, кто в Европе ХХ века (и в Америке, и в Азии) может представить такую же сокровищницу слова? Страны с самой развитой, действительно высокой культурой выдвинут по два-три имени (если иметь в виду не дутых, распиаренных «звёзд», а подлинных мастеров слова). История европейской поэзии в ХХ веке — это история иссыхания, обмеления, смерти и разложения. История европейской прозы в ХХ веке — это история превращения искусства в циркачество, в словесную и умственную акробатику…
А вот советская литература жила, развивалась, множилась и углублялась, она шла от ярчайшего новаторства 20-х гг. к романтизму 30-х, к патриотизму 40-х, к мудрости 50-х (вспомните только «За далью — даль» Твардовского или «Русский лес» Леонова), к энтузиазму 60-х, к глубоким раздумьям 70-х…
Когда-то нам тыкали в нос так называемым Серебряным веком, выдавая его культуру за высшее проявление духовности и за предел мастерства. Сейчас с этого серебряного павлина пооблетели перья, и всем стала очевидна его воронья сущность: пустое словесное трюкачество, невыносимое самолюбование «творцов» (как там у Бальмонта? «Я — изысканность русской медлительной речи… Предо мной все другие поэты — предтечи…»), вялость и мутность стиха, увлечение всем завиральным, вплоть до явных извращений (Фёдор Соллогуб и др.), вплоть до прямого сатанизма (Зинаида Гиппиус и др.)… Можно сказать, что русская культура в Серебряном веке уверенно пошла (впереди планеты всей!) по той же самоубийственной дорожке, по которой сейчас идёт весь «цивилизованный мир», и лишь наступление советской эпохи спасло нас от той адской клоаки, в которую валится сегодня мировая культура.
Да и Бог с ним, с Серебряным веком. Его, по счастью, сумели преодолеть те из наших творцов, кто родился в его владениях, — Блок, Маяковский, Есенин; а те, кто не сумел преодолеть, — Николай Клюев, Андрей Белый, и к ним все эмигранты первой волны, — те просто умерли задолго до своей телесной смерти.
Советская литература, от родной земли, от родного народа питавшаяся, показывала и бесконечное разнообразие тем, и высочайшее словесное мастерство, и глубину постижения бытия. Много ли в русской литературе вообще (даже имея в виду её Золотой век) таких виртуозов слова, как Михаил Шолохов или Леонид Леонов? Много ли таких мудрецов, как Валентин Распутин или Василий Шукшин? Таких, лишь с самим Гомером сравнимых эпиков, как Маяковский и Твардовский? Сейчас, смотря на эти вершины, нельзя не признавать, что советская эпоха подарила России небывалый взлёт культуры (мы сейчас говорим только о литературе, но была ведь и музыка, было изобразительное искусство… Было великое кино!). И чем дальше мы отступаем (воистину отступаем!) от этих лет, тем яснее становится масштаб тогдашних достижений. Не без некоторого трепета (ибо сам поражён своим открытием) говорю: многие творцы советской эпохи равновелики своим собратьям из Золотого века; Валентин Распутин, по меньшей мере, не уступает Достоевскому (а что как превосходит?..); Твардовский в своих поэмах на равных соперничает с Некрасовым…
Я уж не говорю о таких произведениях, которые создавались в традициях, вообще не свойственных XIX веку. С чем сравнить роман «Как закалялась сталь»? Он не родственен ни одной книге Золотого века, но он весьма близок к древнерусским житиям святых. И говорю это, нисколько не опасаясь кощунства, ибо история молодого парня, безоглядно отдавшего на благо народа (за други своя!) всю свою жизнь, свои силы, своё здоровье, — это, конечно, история великой души.
Да если на то пошло, в каком из признанных произведений советской литературы вы найдёте призывы к чему-то гадкому, безнравственному? Где вы найдёте проповедь индивидуализма? Стяжательства? Властолюбия? О сребролюбии даже говорить смешно!.. (Кстати, всеми этими страстями так и кипели творения корифеев Серебряного века…)
А если вспомнить о том, что советская литература порождала целые жанры, которых прежде не было? Скажем, жанр массовой песни — назвал бы её народной, если бы термин «народная песня» не был прочно привязан к фольклору. И тем не менее песни Исаковского, Лебедева-Кумача, Фатьянова, Бокова — это именно народные песни: их пел народ, их любил народ, они дух имели народный и к народу адресовались. И в то же время это именно авторские, литературные песни, полные не только красоты словесной, но и доброй мысли, утверждающие высокие нравственные и общественные идеалы. Вспомним ту же «Катюшу»: «Пусть он землю бережёт родную, а любовь Катюша сбережёт!» Или вот ещё: «На работу славную, на дела хорошие вышел в степь Донецкую парень молодой…» Или, пожалуйста: «Забота у нас такая, забота у нас простая: жила бы страна родная — и нету других забот!» И всё это пелось, пелось не по принуждению, от души, от сердца… А военные песни? Это такая сокровищница, всю ценность которой мы ещё и не осознали.
Помню слова одной финской журналистки, которая, побывав (уже в наши дни) на русском застолье, поразилась до глубины души: «Они до сих пор поют песни Гражданской войны!» А люди пели «Прощальную комсомольскую»: «Дан приказ — ему на запад, ей в другую сторону…»; пели: «Там вдали, за рекой, загорались огни…»; пели: «Шёл отряд по берегу, шёл издалека…» А как их было не петь, если в них всё русское: и любовь, и самоотверженность, и подвиг, и красота?! (Кстати, характерно, что ни одной такой песни — даже отдалённо подобной этим шедеврам — не породило, не смогло породить Белое движение!)
Но и короткие песни, и длинные романы советской эпохи равно писались на одном порыве: порыве любви к народу, к стране, стремлению к добру, к благу ближнего, к светлому будущему, которое не только провозглашалось, но и строилось, не в шутку строилось… Я верю, что настанет время, и советская литература вернётся в Россию — не памятником старины, не воспоминанием о давно минувшем, а насущным чтением, помогающим строить не только страну в целом, но и каждую человеческую душу. Об этом и Маяковский пророчествовал: «Я к вам приду!.. Мой стих дойдёт через хребты веков, чрез головы поэтов и правительств!» Советская литература вернётся — так же, как вернулись к нам в своё время книги святых отцов древности. Не надо пугаться такой параллели: каждая признанная советская книга — это ничем не заменимый учебник любви к ближнему, жертвенности и патриотизма. Святоотеческую литературу она, конечно, не заменяет, но дополнением и подспорьем быть может, очень даже может. Мы должны вступить во владение этим сокровищем.
Вспоминаются слова советского поэта Николая Доризо, сказанные, правда, о «Войне и мире», но вполне подходящие и к советским книгам:
С иною книгой ночь провёл без сна,
А утром позабыл её названье.
С иной способен только на свиданье,
А с этой жизнь семейная нужна!
Алексей БАКУЛИН