Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

На православной выставке

БЛАЖЕННАЯ ПЕВИЦА

Маленькая женщина средних лет в синем свитерке и чёрных брючках остановилась у торгового стенда с дамскими шляпками. Дело происходило на православной выставке, а потому между шляпок притулилась небольшая иконка… Впрочем, маленькая женщина не обратила ни малейшего внимания ни на шляпки, ни на икону; она встала лицом к нескончаемой веренице посетителей и вдруг не очень громко, но отчётливо и ясно начала читать стихи:

То берёзка, то рябина,
Куст ракиты над рекой…
Край родной, навек любимый!
Где найдёшь ещё такой?

Я сразу вспомнил эти стихи — вернее, слова песни, которую мы когда-то разучивали в детском саду: песни нехитрой, но, как говорится, цепляющей за душу… Маленькая женщина не пела, но читала, и когда закончила эту песню, тут же принялась читать следующую — такую же, из дошкольного детства:

Хорошо, ребята, жить в родном краю!
Всей душой мы любим Родину свою!

Маленькая женщина читала просто, без малейшей театральности, старательно, по-детски, — даже по-детски чуть-чуть картавила. От всего её облика веяло совершенной чистотой и безконечной кротостью. Она ни к кому особо не обращалась, стояла лицом к проходящим, которые обращали на неё внимания не больше, чем окружающие стенды. Она, кажется, тоже ни на кого внимания не обращала, она вся ушла душой в произносимые стихи:

Солнце золотое светит над страной —
Это край советский, это край родной!..

— Так-так… — спокойно заметила продавщица у одного из стендов. — Опять она пришла… Бедная! На головку больная! Ходит по выставке, то стихи читает, то песни поёт…

— Побирается?

— Нет! Не просит ничего! Просто так ходит: остановится, где ей понравится, и начинает читать… Я же говорю: на головку больная.

В общем, да, конечно, нельзя было не заметить, что маленькая женщина в синем свитере действительно не вполне здорова «на головку». Но вот что удивительно: на меня умалишённые, как правило, производят тягостное впечатление, от которого потом трудно избавиться, а эта маленькая чтица — нет, не угнетала своим видом! Она была трогательной, очень ясной, очень светлой… Опять же, если человек делает что-то неподходящее к данной обстановке, то всем окружающим, глядя на него, становится неловко, — а здесь и этого не было… Казалось бы, что может быть нелепее: читать тексты дошкольных песенок среди равнодушной, устало-деловитой толпы, среди этих тряпичных развалов… Но она не казалась нелепой — вот что странно.

Маленькая женщина закончила читать и спокойно, не ожидая ни рукоплесканий, ни подаяния, двинулась в путь. Вид у неё при этом был такой, словно она всю землю собралась обойти пешком, — но не прошла она и десяти шагов, как остановилась у нового стенда. На этот раз она повернулась лицом не к посетителям, а непосредственно к продавцу и запела — да так, точно хотела ему одному посвятить эту песню.

Я невольно прислушался — она пела мою любимую: «Две вечных подруги — любовь и разлука». Ну, как она пела? Всё тем же ясным, чистым голосом, нимало не профессиональным, — но и не фальшивила, не перевирала мелодию, не путала слова.

Мы сами раскрыли ворота, мы сами
Счастливую тройку впрягли.
И вот уже что-то сияет пред нами,
Но что-то погасло вдали…

Почти безстрастно пела, нисколько не кривляясь, нисколько не пытаясь изобразить что-то, не свойственное ей. Мне сейчас не передать этой манеры — очень детской и очень серьёзной. На кротком лице певицы было написано только одно: «Послушайте красивую песню. Это очень важно: слушать красивые песни!»

То берег, то море, то солнце, то вьюга,
То ласточки, то вороньё…
Две вечных дороги — любовь и разлука —
Проходят сквозь сердце моё.

Именно кротость — не поддельная, не выморочная, а естественная, как дыхание, — была главным светом, изнутри освещавшим всё её существо. И мне вспомнились два изречения — очень разные, но одинаково подходившие к этому моменту. Во-первых, конечно: «Блажени кротцыи: яко тии наследят землю» (Мф.5,5). И ещё одно — давным-давно читанная жалоба некого болгарского философа: «В безчеловечном современном мире кротость становится синонимом слабоумия».

Я не философ, не богослов. Я не умею соединить эти два изречения, не могу сделать соответствующий вывод. Я не знаю, наследует ли землю эта кроткая, но больная на головку певица в синем свитере. Я и хотел бы сказать, что она напомнила мне ангела — неказистого, неловкого, но сияющего скромным, живым светом, — однако я боюсь делать такие сравнения.

Просто — пришёл человек, прочёл стихи и стихами этими живо, ощутимо напомнил детство; спел песню — любимую песню, пролил свет на сердце. Словно сама песня приходила, без человеческого сопровождения. Вот и всё.

Потом я снова встретил её в толпе — она шла среди людей, как по пустыне, спокойно и ясно смотрела куда-то в сторону и вверх. Безмолвная, точно песня, которую ещё не начали петь.

Алексей ПОГРИН