Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

Говорить по-русски

НАШ ЯЗЫК НУЖДАЕТСЯ В ЗАЩИТЕ

Года два назад хозяин-основатель сайта gramota.ru кандидат филологических наук (!) г-н Пахомов выступал по радио (то ли Вести.fm, то ли Business.fm), искренне радуясь той неизбежной, по его словам, перспективе, что русский наш язык станет столь же аналитическим и модульным, как, например, английский: без падежей и падежных окончаний, без чёткого различения частей речи или женского, мужского, среднего рода существительных…

И это не мнение одного отдельного человека, это выражение чаяний определённой части русскоязычной радикальной интеллигенции. Скорее даже не чаяний, а той цели, ради которой эти люди не­устанно работают. Ведь само выступ­ление этого филолога было образчиком пропаганды нигилистского подхода к языку «этой страны», в духе горбачёвской формулы «что не запрещено — то разрешено». А портить русскую речь на всех каналах информационной войны и в самом деле никем не запрещено: не до того гонимой-реформируемой Академии наук и её институтам, да и к мнению академиков нынешние СМИ прислушались бы не больше, чем правительство Медведева-Шувалова к указам президента. Немногие люди, как доктор филологических наук Всеволод Юрьевич Троицкий, по мере сил отстаивают нормы русского языка, отдельные энтузиасты, как петербуржец Вадим Викторович Рыбин, протестуют против засорения языка чуждыми заимствованиями, но аудитория у них в миллионы раз менее обширна, чем у непрошеных реформаторов и «развивателей» нашего языка.

Тем временем трудами вековых непрошеных данайцев в нашей речи и в письме накопились искажения, которые вопиют.

Опыт общения с развивателями нашего языка всякий раз подтверждает их дубовую не­уступчивость. У одних это боязнь выбиться из рядов большинства, у других — осознанное пренебрежение истиной, а то и скрытая ненависть ко всему русскому.

Одной из первых жертв русскоязычных революционеров стали топонимы на -ово, -ево / -ино, -ыно. Издатели пока ещё не смеют «исправлять» русских классиков, но выпускники «журфаков», «истфаков» и технических вузов под влиянием своих однокашников, угнездившихся в телевидении, теперь почти убеждены, что всем памятный «день Бородина» — это пережиток, «теперь это не склоняется». Более тонкие из них, особенно облечённые редакторскими полномочиями, отвечают на критику, что «да, склонять не запрещено, но это, мол, дело личного предпочтения», при этом сами упорно твердят: «живу в Купчино, у меня друг в Орехово-Зуево…» Так и хочется переспросить: «Куда живёшь?.. Куда-куда твой друг?..»

Даже если бы швыдкие, фурсенки, ливановы объявили бы это делом добровольным — почему мы должны выбирать вариант одеревенелости нашего языка? Но на самом деле и постановления такого нет. Вопрос, однако, в другом: дорожим ли мы родным языком?

У меня случались дискуссии с представителями технических наук, которые считали определяющим в данном вопросе мнение жителей, живущих «в том самом месте» — в Рощине, в Измайлове, Новогирееве, и если «аборигены» не склоняют «свой топоним», то так тому и быть. Но с этим не согласны классики русской литературы, которых, увы, мало кто читает со вниманием. Да и эстетическое чувство так называемых «пользователей русского языка» уже достаточно повреждено на протяжении двух последних поколений. Здесь виноваты не только СМИ, но и школа, и первые лица государства (о чём речь впереди), и депутаты с министрами.

Испокон веку говорили и писали на Руси «под селом Карачаровом», «дело было в Пенькове», «родился в Глотове». Нет, нет, — возражают развиватели нашего языка, — если топоним следует «за родовым словом» (село, город, деревня, река), то имя собственное «не склоняется»! Да кто вам это сказал, господа хорошие?! Наверное, местный раввин?.. На могильном камне в Оптиной пу΄стыни читаю: «…умерла в маститом возрасте в сельце Шамордине». Пушкин нам оставил «Историю села Горюхина», а Виктор Курочкин — «Наденьку из Апалёва». А уже в советское время пошёл разнобой: то «у Москвы-реки», а то «за Москва-рекой». И есть уже те, кто послушно следует «правилу» троцкистов: в городе Рязань, в аэропорту Шереметьево… Но Шаляпин пел: «Как во городе, во городе Казани…» И он бы непременно сказал: «в аэропорту Шереметьеве».

А как, например, быть с Косовом?  «Не склонять!» — отвечают. — Почему? — «А потому что заграница!» — Да кто вам такое «правило» внушил? Или, может, вы живёте уже «в Лондон»?

Нет, всё-таки в Лондоне живут или в Останкине, Переделкине, но на вопрос «где?» отвечают: «В Останкино», пишут: «события в Косово» и «выстрел в Сараево», — инстинктивно прогибаясь перед несклоняемой заграницей или так же инстинктивно передёргиваясь от всего русского. А вслед за интеллигенцией то же самое делают, только уже бездумно, массовые потребители.

«Повреждён многоэтажный дом № 83 по улице Центральная» — rusvesna.su/news/1516709521 — нет, не по Центральной улице…

Здесь не обязательно злой умысел, это простой автоматизм, повторение чужой безграмотности и закрепление собственной. Однако есть много профессиональных «развивателей русского языка», у кого ненависть к грамматическим падежам существует на каком-то клеточном или генетическом уровне и которые, чтобы оградить себя от справедливой критики, пишут «фирменные» имена латиницей и на этом «основании» считают себя вправе их не склонять.

Вот заголовки от новостных агентств:

«Немцы в массовом порядке пересаживаются на Lada» (в массовом ли порядке, нам не важно; однако почему не на «Ладу»?); «Проведи лето с Megafon!»; «Подарок от Samsung!»; «…существуют угрозы отключения российских банков от SWIFT…»

Новорусские редакторы считают достаточным основанием для отказа от падежей всякие «фирменные» наименования и сокращения: США планируют создать конкурента российскому «Спрут-СД» (почему не «Спруту-СД»?); В МИД России обвинили Вашингтон в финансировании оппозиционных групп.

В советскую эпоху писали «в МИДе», «нота МИДа», невзирая на аббревиатуру, и это было правильно. Теперь же читатель, а тем более диктор, не считает нужным, когда глядит на буквы сокращений, хотя бы произносить полное название организации — и в результате произносимые фразы звучат странно, а наш язык, незаметно для «потребителя», деревенеет.

Намекая на склонность Дональда Трампа высказываться в Сети, пишут: «Выбор президента из Twitter не очень велик…» В не столь отдалённые времена, когда не было ещё и Твиттера, требовалось писать из Twitter’а либо из Твиттера, но нынче некому этого требовать. Есть и другой путь возвращения к русскому языку: перед словами типа Twitter или SWIFT ставить пресловутое «родовое слово»: «из сети Twitter», «от системы SWIFT»… Но есть, очевидно, политическая воля —
русофобская, — которая этому противится. А безграмотно-равнодушное безволие следует за ней.

Не всё благополучно у многих пишущих и с глагольным управлением, ведь каждый глагол требует определённых падежей от существительных и прилагательных, зависящих от него.

«Россию боятся из-за…» (далее большой выбор у журналистов, только вот сама Россия у них в кривом падеже: в винительном, а не в родительном): бояться — чего, а не что. Бояться полиции, злой соседки или, скажем, Польши и т.д. — но не соседку или полицию.

России не надо бояться из-за её величины; Россию хотят обезлюдить и захватить из-за её богатств. Даст Бог, Россия не обезлюдеет, а мы за это и постоим!

Заголовок сайта «Свободная пресса»: «В Литве боятся куклу Машу и твёрдую силу Кремля». Господа, вы никогда не читали русских классиков? Можно было в детстве прогуливать уроки, но ведь можно и теперь ещё классиков читать!

Раcсогласование падежей. «Тыщу километров от Москвы» (книга, изданная в Москве). Вероятно, имели в виду «В тыще километров от Москвы», а «тыщу» можно употребить, разве что говоря: «проехали тыщу километров».

«Всё, что у него есть, — это земля, пару квартир и машина» (о кандидате в депутаты).

Это вот «пару» так же засело в русских печёнках, как и «две большие разницы», — и происхождение у них одно, общее. А вот представьте: если скажем не «две разницы», а просто «не одно и то же», — насколько свежее это теперь прозвучит!

«В этом здании работало семнадцать генеральных конструкторов».

«Банду повязали в сентябре, а сейчас ещё вскрылось несколько преступлений».

«Пропало без вести пять членов экипажа».

Что пропало? — или сколько человек пропали? Несколько преступлений — это разве не множественное число? Почему тогда «вскрылось», а не вскрылись? Безусловно, налицо одесский акцент… Воля ваша, читатель, но это не русский язык, даже «советский» — только условно, до первого квалифицированного редактора.

«Глава комитета Госдумы удивлён включению главы Сбербанка в санкционный доклад минфина США».

«Уже несколько лет в области проходили два параллельных фестиваля, посвящённых ключевой битве Первой мировой…»

А вот как написали бы Достоевский или Чехов: «Уже несколько лет в области проходили два параллельных фестиваля, посвящённые…»

«…самолёт Ил-114-300, который очень ждут региональные авиалинии…»

Дубовый это слог или суконный? Во всяком случае, нам нужен этот самолёт, которого мы очень ждём.

О потере мягкого знака в неопределённой форме глагола, при необъяснимом его появлении в личной форме будущего времени нечего и говорить: встретиться и встретится для многих авторов уже неразличимы.

Тренд или трэнд — конечно, разница невелика: оба слова — это «трэш» (мусор); такие слова, как тенденция или мода, уже загнаны в угол.

То же самое с брендом, брэндом и ребрендингом. Прежние марка, модель или фирменный знак уволены без выходного пособия.

Потому что превалирует (преобладает) смертность над рождаемостью, все якобы ищут драйвер развития, а движущей силы у российской культуры нет как нет; и мы не знаем, как там с компетенцией у министра культуры, но знаем, что полномочий побороться за чистоту языка у него точно нет.

Потому и ведомство это журналю… журналисты именуют кто во что горазд: то «Минкультом» (однако же это склоняется?!), то просто легко перемещаемым из строки в строку «Минкультуры» (ура, уже не просклонять!)

Но виноват ли министр культуры? Может ли он поставить вопрос ребром?

Вот погодите, выкурит сейчас сигару — и поставит!.. И твёрдо скажет правящему тандему: а ну прекратите бомбить нас кластерами, имплементировать ваши указы и мозги нам деофшоризировать!

Юрий СЕРБ, член СПб отделения Союза писателей России