Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

Отрывки из книги

Основы Православия

ПОЭЗИЮ ЛЮБЯТ КРАСИВЫЕ ЛЮДИ

Николай Николаевич АСЕЕВ
1889–1963

†††

Люди! Бедные, бедные люди!
Как вам скучно жить без стихов,
без иллюзий и без прелюдий,
в мире счётных машин и станков!

Без зелёной травы колыханья,
без сверкания тысяч цветов,
без блаженного благоуханья
их открытых младенческих ртов!

О, раскройте глаза свои шире,
нараспашку вниманье и слух, —
это ж самое дивное в мире,
чем вас жизнь одаряет вокруг!

Это — первая ласка рассвета
на росой убелённой траве, —
вечный спор Ромео с Джульеттой
о жаворонке и соловье.

ПРОСТЫЕ СТРОКИ

Я не могу без тебя жить!
Мне и в дожди без тебя — сушь!
мне и в жары без тебя — стыть,
мне без тебя и Москва — глушь.

Мне без тебя каждый час — с год,
если бы время мельчить, дробя;
мне даже синий каменный свод
кажется каменным без тебя.

Я ничего не хочу знать —
слабость друзей, силу в
рагов;
я ничего не хочу ждать,
кроме твоих драгоценных шагов.

Николай Фёдорович АСТАФЬЕВ
р.1949, Санкт-Петербург

ПЛАЧ

В шинели, порохом пропахшей,
вернись, мой без вести пропавший, —
я жду тебя! Я жду тебя!..
Прижаться бы к щеке колючей,

оплакать бы слезой горючей, —
но где же ты? Но где же ты?..
Иссякла писем вереница,
а мне ещё твой голос снится:

«О, не забудь! О, не забудь!..»
…Я встречу смерть свою без страха,
но видеть бы хоть горстку праха, —
хоть искру вечного огня!

В какой земле, в какой могиле,
по-братски тесной и немилой,
ты ждёшь меня? Ты ждёшь меня.

†††

Всё связано со всем,
все связаны со всеми, —
так тянется к звезде
утраченное семя, —

так тянется порой
к весёлому грустящий.
Так тесно сплетено
былое с настоящим,

что вырвется восторг:
из глубины безбрежной
на всё взирает Бог —
взыскующий и нежный.

ДЫМОК

Он за день ничего не скажет,
а ночью прыгнет мне на грудь —
как сфинкс, торжественно возляжет
и промурлычет что-нибудь.

Он целый вечер на балконе,
как на трибунах, проведёт —
его волнует дух погони:
то птица, что с утра поёт,

то эти странные собратья
по разуму и по уму,
что из кустов выходят ратью,
когда так грустно одному…

Но он ещё чего-то ищет,
свернувшись на моей груди,
и в ухо безмятежно дышит,
как будто вечность впереди.

†††

«Эти мальчики завтра
повстречают — убьют…»
А пока они курят
и сквозь зубы плюют.

А пока они хмуро
провожают твой взгляд,
и, бросая окурок,
нарочито хамят.

В нашей лестничной клетке
снова каменный век, —
грамотей-малолетка
начертал: «ЧЕЛАВЕК».

А еще — чуть повыше —
нацарапал: «КИНО»,
а другой — чуть пониже
срифмовал «МИМИНО».

…Они жмутся у стенки.
Они греются тут.
А попробуй задень-ка —
жизнь — и ту отберут.

БЕЗМОЛВИЕ

Ну, хорошо, подымется народ.
Ну, хорошо, подымется, а дальше? —
За кем он, растревоженный, пойдёт,
уставший от безмолвия и фальши?

…Чем ночь темней, тем ярче россыпь звёзд, —
тем горше суть трагедии народной,
и мучает единственный вопрос:
где та звезда, что станет путеводной?

Какая цель сердца соединит?
Какой восторг согреет наши души?
И где тот вождь, что станет знаменит,
и где та жизнь, что будет этой лучше?

…И снова от предчувствия пути
смущают взор кровавые закаты.
И хочется отцу сказать «прости»,
хоть перед ним сейчас не виноват я.

Не вижу ни вождя и ни огня,
но верю в дух подъемлющего слова,
и, думая о том, что ждёт мен
я,
прошу благословения Христова.

Белла Ахатовна АХМАДУЛИНА
1937—2010, Москва

ПРОСТУДА

Прост путь к свободе, к ясности ума —
Достаточно, чтобы озябли ноги.
Осенние прогулки вдоль дороги
располагают к этому весьма.

Грипп в октябре — всевидящ, как Господь.
Как ангелы на крыльях стрекозиных,
слетают насморки с небес предзимних
и нашу околдовывают плоть.

Ещё ты скучен, и здоров, и груб,
но вот тебе с улыбкой добродушной
простуда шлёт свой поцелуй воздушный,
И медленно он достигает губ.

Отныне болен ты. Ты не должник
ни дружб твоих, ни праздничных процессий.
Благоговейно подтверждает Цельсий
твой сан особый средь людей иных.

Ты слышишь, как щекочет, как течёт
под мышкой ртуть, она замрёт — и тотчас
определит серебряная точность,
какой тебе оказывать почёт.

И аспирина тягостный глоток
дарит тебе непринуждённость духа,
благие преимущества недуга
и смелости недобрый холодок.

Алексей Дмитриевич АХМАТОВ
р.1966, Санкт-Петербург

†††

Оставьте Ленинский проспект,
Не трожьте бюстов в истерии.
Здесь дедушка наделал бед,
Но он — история России.

Не всё ломайте сгоряча,
Вандалами, как он, не будьте.
Хоть переулок Ильича
Оставьте нам в Санкт-Петербурге.

КЛЁН

Теперь воздушный клён полнеба заслонил,
в корону превратил взволнованную крону.
А был, как мальчик, тих и из последних сил
все веточки, дрожа, тянул по небосклону.

О, как он стал широк и непрогляден как,
а был недавно слаб и листьев мало.
Так мал огонь свечи, но в ворохе бумаг
в мгновение одно взлетает до пожара.

Горит, пылает клён, и раздувает ветр
сто жарких языков густым зелёным вихрем.
Быть может, мы, душа, с тобой (ты только верь),
пусть хоть в конце пути, как клён,
прекрасно вспыхнем.

Наталья Георгиевна АСТАФЬЕВА
р.1923, Варшава

Погибнут первыми сосна и ель,
кедр, пихта, лиственница, туя —
их губит облученье в пять рентген.
Потом пернатые: дрозды, скворцы, синицы,
щеглы, чечётки, зяблики, кукушки,
и гуси-лебеди, и журавли,
и аисты, и цапли, и пингвины,
колибри, страусы и попугаи,
орлы и дрофы — все другие птицы.
А насекомые останутся звенеть,
скакать, ползать, плавать, летать,
жужжать, жалить, шуршать — кишеть.
Кошмар: нашествие червей, жуков,
стрекоз, мух, комаров, муравьёв,
скорпионов, сороконожек.
Подумай только: мы не детей пугаем обсуждением
всерьёз, возможное убийство мира,
исчезновенье жизни на земле.

Светлана АФАНАСЬЕВА
Асбест

ЭТО НЕ БОЛЬНО

Сегодня не ведут на эшафот,
Не вешают на корабельной рее.
Давно уже дворянские дуэли
Закон (да и мораль) не признаёт.

Не зарывают с головой в песок,
Но, заглушая совести укоры,
Обычно выполняют приговоры
Гуманным электричеством в висок.

Сегодня не сжигают на костре
И не бросают из толпы каменья,
А скоро процедуру усыпленья
Доверят миловидной медсестре.

предыдущая    следующая