Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Было слово

Семьдесят девятый год. Лугами вдоль Жиздры мы шли в Оптину пустынь. Простор открывался широкий. Леса стояли на краю горизонта, будто Жиздра повелительной рукой отодвинула их и одна нежилась в песках и травах. Справа, сквозь легкую полдневную дымку, был виден Козельск. У реки по картофельным бороздам бродили женщины, окучивали картошку, собирали жуков. Луга отцветали. Но все еще мелькали в рыжей траве розовые лужицы гвоздики, золотились гроздья пижмы, стройно покачивались изысканные синеголовики, лимонные цветы ослинника выбирались из пут повилики.
— Давно это было, в войну. Я тогда студентом Политехнического института был в Нижнем Тагиле. Значит, сделали нас военнообязанными: время военное. Обмундирование дали, сапоги. Должны мы были ночами сторожить заключённых. Они руду в печках плавили. Печи были вот такие.
Он присел у дороги и прямо на песке энергично изобразил прутиком, какие это были огнедышащие кратеры и как они были расположены.
— Да, внизу лава кипит. Температура под три тысячи градусов. Заключённые лопатами руду туда кидают. А мы ходим сверху вокруг по узкой железной галерее и смотрим, чтобы кто из заключённых не сбежал. Они, случалось, убегали во время работы. Правда, кругом прожектора мощные были. Ходил я так один раз да на мгновение и уснул: время самое глухое. Как, что дальше получилось — не знаю. Только чувствую в следующий миг, что я лечу в печь эту огненную и нет мне спасения. Ничего я не подумал и «Господи, помилуй!» сказать не успел. Сам не знаю как, уцепился за какую-то скобу, повис и кричу. Жар снизу невозможный. Глянул наверх, а там бегает мой товарищ, напарник. Слышит мои крики, но меня не видит и найти не может. На мое счастье, случайно посмотрел он в печь, увидел и вытащил меня в последний момент: уже сапог начал на мне гореть. 
Так рассказывал нам по пути в Оптину отец Григорий, быстрый, рыжеватый, весёлый, сам похожий на огонь. Едва не ввергнувшись в страшную огненную пропасть, отец Григорий остался жив и даже невредим. Он закончил Политехнический институт. А потом стал священником и служил теперь в небольшом районном городке. С нами был в пути его младший пятнадцатилетний сын Миша. Прослушав рассказ отца, он скептически пробурчал: «Случайность!»
И с этим словом мы подошли к поселку. Мы знали, что знаменитого на всю Россию монастыря уже больше 50 лет не существовало. В бывших его келиях, гостиницах, даже в хибарках старцев жили обычные семьи. Ели, пили, бранились, рожали детей, работали в Козельске или ближе, держали скот и птицу, разводили огороды, строили новые дома. В зияющие провалы храма Марии Египетской можно было пробраться. Там, среди огромных ям, заросших крапивой и пустырником, смотрели со стен — чуть видимые — святой преподобный Серафим Саровский и святитель Феодосий Черниговский. Пастырь добрый протягивал руку с разбитой стены. И как будто сквозь туман светилась надпись: В начале было слово…


Ольга ВАЛЬКОВА, СПб

предыдущая    следующая