Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

УТОЛИ ПЕЧАЛЬ, ПРИНЕСИ РАДОСТЬ

Что здесь было? Ряды безотрадных бетонных коробок Весёлого Посёлка и гнилой заболоченный лесок. Гиблое место! Не позавидуешь тем, кого заносило сюда в глухие зимние сумерки: ограбят, побьют… А то и вовсе… Вот, убили же здесь милиционера. Человек геройски погиб: преследовал преступника и отдал жизнь, исполняя свой долг, душу отдал за други своя. За это и памятник можно было поставить, но получилось лучше: на месте гибели героя люди выстроили маленький деревянный храм и освятили его во имя иконы Божией Матери «Утоли моя печали». Икона эта негромкая, не всякому известная, — да ведь название её само за себя говорит: «Утоли моя печали», утешь меня по-матерински, обогрей, приободри, дай отдохнуть от безнадежности холодного мира. И начал литься от неё свет на весь Весёлый Посёлок… И очень скоро рядом со скромной церковкой вырос большой красивый храм Рождества Христова.

И уже этот храм, нарядный, как Рождественская ёлка, — пусть и не достроен ещё до конца — светит так ярко, что рядом с ним даже советские коробки выглядят не столь уныло.

— Да, храм наш, конечно, новый, но это не новодел! — говорит настоятель Рождественской церкви отец Олег Жаворонков. — Наш зодчий, Андрей Михайлович Лебедев, ведущий псковский архитектор, всю жизнь занимался восстановлением древних русских храмов. Он и нашу церковь выстроил по древним образцам, сделал её похожей на Софийский собор в Новгороде: даже кованый голубь на центральном кресте у нас есть, как и на Новгородской Софии. Андрей Михайлович — мастер неторопливый: нам и хотелось бы закончить строительство поскорее, но он не спешит — ему нужно не семь, а семьдесят раз отмерить, лишь бы быть уверенным, что век у церкви будет долгим и славным. В 2006 году из Воронежа нам привезли колокола — с тех пор храм говорит с народом своим собственным голосом…

— Ваш храм-то какой-то не питерский: иконы из Пскова, колокола из Воронежа и облик у церкви не петербургский… Это чем-то объясняется?

— А что такое петербургский облик? Вы имеете в виду храмы, построенные на западный манер? А знаете, что перед революцией Петербург украшало великое множество церквей древнерусского стиля?.. Можно вспомнить Введенскую церковь напротив Витебского вокзала, Фёдоровскую — у Московского вокзала… И Феодоровский собор в Царском Селе — да мало ли ещё!.. Но именно эти-то храмы и были особенно ненавистны новой власти, именно их в первую очередь и стирали с лица земли, вот и стал русский дух в диковинку. Но в чём-то вы правы: такое любовное отношение к древним уставам храмоздательства, как у Андрея Лебедева, среди питерских зодчих встретишь не часто… А на наши кресты вы обратили внимание? Не раз к нам приходили люди, далёкие от церкви, и спрашивали: «Почему, мол, это у вас крест попирает полумесяц? Вы что, против ислама?»

— Кстати, как вы объясняете этот символ — крест над полумесяцем? Всяк по-разному его толкует: кто-то говорит, что полумесяц — это вовсе не полумесяц, а ковчег спасения…

— …а кто-то говорит, что это древний крест-якорь (когда первые христиане вынуждены были скрываться, они нередко крест заменяли якорем)… Хорошие толкования, особенно для нашей эпохи «тотальной толерантности». Но, знаете, я придерживаюсь иного мнения. Съездите в Москву, посмотрите на памятник героям Плевны — там эта мысль выражена, наверное, наиболее чётко: восьмиконечный православный крест попирает исламский полумесяц, знаменуя превосходство детей Авраама по духу над детьми Авраама по плоти, каковыми являются агаряне-мусульмане.  

— Отец Олег, скажите: ведь у каждой церкви свои особенности, свой дух, свой особый голос… Вы хоть и молоды, но опыт служения у вас немалый. Чем, по-вашему, служба в новом Рождественском храме отличается от службы во всех прочих церквах?

— Действительно, Господь дал мне послужить в разных храмах — и в городских, и в деревенских… Что такое служба в деревенской церкви? Маленькое помещение, знакомые иконы, все прихожане друг друга хорошо знают, все здесь как у себя дома. Служба идёт тихо-мирно, несколько старушек поют — без нот, но с большим чувством… Всё это и умилительно, и, наверное, благодатно, — но для большого городского храма совершенно не годится. Нет, большой городской храм диктует свои законы: здесь служба должна идти по строгому, почти военной строгости, уставу, с большим подъёмом, с торжеством, по-праздничному! Я начинал служение в Николо-Богоявленском соборе, у отца Богдана Сойко, и его пример для меня до сих пор закон; а отец Богдан, глубокий литургист, когда регент спрашивает его: «Батюшка, что сегодня поём?» — неизменно отвечает: «Поём самые торжественные песнопения, которые только можно на сегодняшний день!» Служба церковная должна быть ликованием о Господе! Молитвенная истовость, каноническая выверенность — это фундамент богослужения, а надстройка его — благолепное красивое пение, достойное облачение священнослужителей  и красота храма. Очень хорошо сказал покойный академик Панченко, когда рассуждал о том, что Церковь земная является отражением рая, и вспоминал знаменитую фразу Достоевского «Красота спасёт мир». Почему она спасёт мир? Потому что подлинная красота — это отсвет горних высот, а храм — это рай на земле, в котором и пение должно быть райским, ангельским. Не заунывным, не тягучим, а ярким, ликующим, как поют ангелы, видящие Лик Божий. Опять же, вспомните, как князь Владимир выбирал веру? По красоте её, по близости богослужения к Небесам… Что сказали ему послы? — «Ввели нас греки туда, где они служат Богу своему, и мы не знали, на небе мы или на земле». Эти слова должны помнить служители каждого православного храма.

— Но ведь кроме большого, Рождественского, храма у вас есть и маленький — «Утоли моя печали»…

— Да. Служим в нём на буднях… По средам поём акафист иконе Божией Матери «Утоли моя печали». Жизнь современная не слишком весела, печалей и неурядиц разных у людей хватает — вот и обращаемся к Царице Небесной: «Утешь нас, Матушка, согрей!» Икона эта не столь славна, как, скажем, Казанская, — но каждый приходит к ней со своими маленькими горестями… Они хоть и маленькие, частные, а душу-то терзают… Собираемся небольшим кружком, поём акафист — и светлеет у людей на душе. Пожалуйста, приходите к нам, помолимся Владычице вместе.

— Приближается ваш престольный праздник, Рождество Христово… Он удивительным образом сочетает в себе и всемирное ликование, и тихую домашнюю радость…

— Да, Рождество — это первая радость в череде всех тех радостей, которые предлагает нам Церковь. Господь говорил о Себе: «Аз есмь Альфа и Омега»: как греческий алфавит идёт от альфы до омеги, так и всё служение Господа Иисуса Христа идёт от начала — от тихого, светлого Рождества, до величественного завершения — Воскресения. Рождество есть альфа, а Пасха — омега.

Первые мои впечатления о христианстве, о церковной жизни, о вере Христовой были получены именно в дни Рождества, во время украшения ёлки. Понимаете: время было безбожное, часто ходить в церковь мы не могли… Помню, как-то уговорили бабушку взять нас на ночную праздничную службу в Смоленский храм — но нет, ничего не вышло: возле церкви стояли милицейские кордоны, и всех, кто шёл на богослужение с детьми, заворачивали назад. Так что ёлка была нам вместо праздничной службы, а украшение её — как первое церковное таинство: именно так мы это и воспринимали в ту пору. На верхушку ёлки бабушка всегда ставила не стеклянную пику и не пятиконечную звезду, а старинную, Вифлеемскую, которая сохранилась у неё с дореволюционных времён. Была у нас картинка с изображением вертепа — старая, пожелтевшая, был игрушечный заснеженный домик, и я помню, что бабушкина ёлка никогда не осыпалась. Более того: в каком бы виде её ни приносили в дом — растрёпанную, замороженную, — под бабушкиным присмотром она всегда оживала и ближе к Крещению обязательно давала новые зелёные побеги. Жизнь в ней просыпалась, а ведь Рождественская ёлка — это прообраз райского Древа Жизни, того самого, от которого был отлучён изгнанный из рая Адам. Раз в год, на Рождество, все мы можем вернуться в рай и прикоснуться к чудесному Древу, и все, в особенности дети, чувствуют от этого прикосновения удивительную мирную и светлую радость. В этом и смысл каждого церковного торжества: напоминать земным людям о небесной жизни; и если из наших храмов не будут видны Небеса, то тщетны службы и молитвы наши.

Вопросы задавал Алексей МАКСИМОВ

Адрес Рождественского храма: СПб, ул. Коллонтай, д. 21/1 (храм во имя иконы Божией Матери «Утоли моя печали» — д. 21). Ст. м. «Проспект Большевиков»