Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Пути паломника

ДОСТОЙНАЯ

В Пюхтице бываю раза два-три в год. И каждый раз, проходя по дорожке к собору, вижу коляску, с помощью которой болезненно полная пожилая монахиня медленно продвигается к ступеням храма. Мне очень хотелось познакомиться, но сразу не решился. И все же схимонахиня Иона (Сопелкина) пригласила в гости. Во второй приход я записал ее рассказ на диктофон. Разговор матушка Иона начала так:

- Читала я одну вашу книжечку и нашла там просьбу молиться о упокоении души вашей мамы Веры. Вот и молюсь теперь, и в помянник ее записала. А как записала? - не просто так, а Господь направил. Я ведь сперва и не думала, что буду записывать: думала, что просто помолюсь о ней. Но вот взяла помянник, стала его листать и - что такое! - не вижу там имени своей бабушки. Неужели я бабушку в помянник не внесла?! А бабушку у меня тоже Верой звали. Вот я и записала ее - рабу Божию Веру. В другой раз снова листаю помянник и вижу: бабушка-то у меня давно записана, но на другой странице, просто я проглядела эту запись. Выходит, у меня теперь две Веры в помяннике. Вот и получилось, что одна-то - бабушка моя, а другая - ваша мама! Вот, как интересно вышло!

- Спаси Господи, матушка!.. Но мы вас не представили нашим читателям. Расскажите немного о себе.

- Я человек деревенский, жила в Орловской области… Семья наша большая - всего было одиннадцать детей, да поумирали все в детстве, осталось пятеро. Тогда-то мама и стала молиться, чтобы не рождались больше дети… Во-первых, измучалась она хоронить; а во-вторых, такая еще причина была: не хотела она получать пособие за многодетность. Говорила: почему это, мол, за моих детей деньги мне будут платить? Выкупить их у меня хотят, что ли? А крестили меня сразу, как родилась. Долго не могли договориться, как назвать меня: семья большая, у всех свое мнение. Решили так: пусть батюшка сам назовет, по Святцам. Принесли меня в храм… А был праздник Воздвижения Честного Животворящего Креста. Батюшка говорит: "Назовем Еленой!" - "Почему? Ведь нет на сегодня такого имени в Святцах!" - "А кто Крест-то нашел? Царица Елена!" Так и окрестили.

- Так значит, семья ваша церковная была?

- Да, церковная! Мама в Бога верила и в церковь любила ходить. И меня водила. Я родилась в 1930 году, и не помню, как мы до войны в храм ходили. И самого храма не помню. Запомнилась мне только большая картина, нарисованная на стене: Христос благословляет детей. Когда вернулись в родную деревню из эвакуации, смотрим: храм разрушенный стоит, а та стена, на которой моя любимая картина была, - уцелела! Вот еще что вспомнила: году в 43-м, в эвакуации, у нас тоже церковь была. И что меня удивляло: придешь в храм, там женщины часы читают. Мне говорят: садись, девочка! А одна из женщин: "Нет, ты иди погуляй! Когда петь начнем, тогда и придешь". Я погуляю, потом приду - пою со всеми. Начинают читать заздравные записки, - она опять: "Иди, девочка, на улицу! Попозже придешь". Что, думаю, эта тетя меня из церкви гонит? А потом она и объяснила все: "Нельзя, чтобы дети в церкви скучали! Они потом не будут службу любить!" А мама моя… Она и сама молиться любила, и нас приучала. Мне в школе очень нравились книги про войну: про битвы, про подвиги. Мама посмотрит, что я читаю, и скажет: "Ну чем ты голову забиваешь? Евангелие бы почитала!" Я и начала читать Евангелие - по три главки в день. И как же это мне помогло! Я на уроках отвечала плохо: все выучу, все знаю, а отвечать боюсь - встану и молчу. А как начала Евангелие читать - все сразу переменилось: просто как оратор стала говорить!

- Как же вы в монастырь-то пришли, матушка?

- Это, если с самого начала рассказывать, то вот какая история. Как-то на Троицу собралась идти в церковь - за 35 километров от нашей деревни. Отпросилась у родителей, пошла… Прихожу - солнце уже село, служба давно кончилась… Ну, думаю, останусь на Духов день, только бы найти, где переночевать. Подхожу к одной тетеньке в храме: "Можно мне у вас остановиться?" - "Нет, нельзя!" Постояла-постояла, высмотрела другую женщину: "Пустите переночевать!.." - "Нет, не могу!" Еще постояла, в третий раз стала проситься у кого-то: "Тетенька, не пустите ли на ночь?" И тут женщина эта поворачивается ко мне: "Ну, девочка! Видно воля Божья, чтобы ты у меня ночевала. Ведь ты в третий раз ко мне просишься!" Вот как! Выходит, я в полутемном храме все три раза к одной и той же тете подходила! Думала я поговорить с ней, чтобы она что-то полезное мне рассказала о вере, о церкви, но вышло немного иначе. Она поставила меня читать Псалтирь, а сама говорит: "Завтра надо в Достойную церковь сходить!" ("Достойная" - так матушка называет икону Божией Матери "Достойно Есть"). "Надо, - говорит, - к Достойной сходить!" И эти ее слова мне в память запали, а вскоре вышло так, что они оказались пророческими. Несколько лет спустя, когда я уже в Ростове-на-Дону жила, мама прислала мне Достойную икону с таким письмом: "Вот, посылаю тебе икону: благословение, если замуж соберешься. Ты замуж-то выйдешь или нет?" Я ей отвечаю: "За икону - спаси Господи, а замуж я и не думаю!" И получив Достойную, я очень быстро, почти без затруднений пришла в монастырь. Вот так-то! Достойной иконой, думаю я, замуж не благословляют: эта икона афонская, монашеская, с нею - путь в монастырь. А впервые мне этот путь указала та женщина, которая сказала: "Надо к Достойной идти!"

- Вы сразу в Пюхтицу попали?

- Да, сразу. Как благословил меня сюда владыка Вениамин (Федченков), так я с тех пор и здесь. Старица у меня была - мать Варсонофия, схимница, экономка… Она мне всегда говорила: запомни день своего пострига, и всегда молитвенно отмечай его. А мой день пострига - на Троицу. Но Троица - праздник переходящий, значит, надо по святым запоминать. А святые в тот день праздновались Варфоломей и Варнава, и - Достойная икона!

- Это в каком же году было?

- В 1955-м.

- Так значит, недавно 50 лет исполнилось, как вы в монашестве? Примите, матушка, наши запоздалые поздравления! Но вы начали говорить о своей старице… Расскажите, чему она вас учила, поделитесь ее духовным опытом.

- Чему она учила… Ну вот ее совет - когда одеваешься, про себя говори: "Ризу светлую подаждь мне, Господи!" И сама она всегда так делала. А вообще-то она учила больше примером своим. Пример она очень хороший давала. При ней у нас висело полотенце, чтобы все вытирали руки. И я обратила внимание: два дня висит полотенце, потом уже меняется другим, опять висит чистое. Я и думаю: кто же полотенце стирает? Как-то пришла с послушания пораньше и вижу: мать сама и стирает!.. А когда она умерла и полотенца не стало - некому было его стирать. Однажды я своей стиркой занялась. У меня была юбка рабочая - от грязи, как лакированная! Я ее намыливаю, а к ней и мыло не пристает. Ну, отложила ее в сторону… Потом прихожу, смотрю - юбка-то чистая! Я у матери с глазу на глаз спрашиваю: ты юбку мою постирала? - "Ну, так не грязной же ее оставлять!"

- Она строгая была?

- Строгая! Она всех ругала! Меня как привели на кухню-то в первый раз, а мне повариха говорит: "Ну и будет тебе попадать от мать-Варнавы!" Я думаю: "Ну и что?.. Провинюсь, так попадет… Это как награда". Походит сколько-то времени, повариха мне: "Ишь ты какая: тебя и мать Варнава не ругает!" А она и вправду никогда меня не ругала.

- Значит, послушничали хорошо!

- Я б не сказала! Просто мне жалко было кухонных наших работниц: они встают очень рано, ложатся поздно, и все время работают без отдыха, на совесть… И мне хотелось облегчить их труд…

- Я сегодня от одной монахини слышал фразу: "Раньше было послушание Богу, а сейчас у нас в монастыре дисциплина". Правда это или нет?

- Я считаю: и тогда было послушание, и теперь послушание. Но как кто к нему относится! Я вот тоже слышала, когда впервые попала в монастырь: "В монастыре теперь как в миру, а в миру, как в аду". А я и в монастыре живу как в монастыре, и когда в миру жила, так не видела там ада никакого.

- А все же, матушка, 50 лет - срок огромный, по сути, вся человеческая жизнь. Как вы считаете - только честно! - лучше стала духовная жизнь в монастыре или нет?

- Видите, тогда попроще была жизнь. А теперь, как это сказать, - комфорту больше. Но, с другой стороны, раньше работали до 6 часов вечера, а как окончится работа, так все идут в церковь или на ужин - кто как может. А сейчас и до девяти, и до десяти, и до одиннадцати работают.

- Сестры не жаловались мне прямо, но я слышал разговоры, что непосильно тяжело стало физически. Ведь монах должен молиться в первую очередь, а все забито работой, работой, работой. Может быть, это не совсем правильно?

- …Я так считаю еще: которые молятся на послушании, тем лучше. Легче им. А которые глядят на часы: скоро ли обед, да скоро ли чай… Я вот слышала такое. Одна сестра говорит батюшке: "Батюшка, у нас было две бригады, мы косили сено. Одни косили и в праздники, в церковь не ходили… А у нас в бригаде мало было народу, и мы в праздник не работали - ходили в церковь, молились. А когда начали убирать, у нас сена оказалось больше, чем у них".

- Матушка… Я не спрашиваю, где легче спастись: в миру или в монастыре, но все же, монастырь - хоть и очень тяжелая здесь жизнь, - но он ближе к небу…

- Конечно! Я бы сказала: в монастыре легче спастись, чем в миру. Ведь и апостол пишет, что замужние думают о муже, а незамужние думают, как Господу угодить. Это одно. Второе: и в Евангелии Господь говорит, что иго Его благо и бремя Его легко. Тяжело в монастыре - надо и помолиться, надо и дело делать, но владыка Вениамин сколько раз говаривал: не сравняешь плохую лошадь с хорошим ослом - хоть плохая лошадь, а все равно больше довезет, нежели хороший осел. Так не сравняешь и плохого монаха с хорошим мирянином.

- А вы с владыкой Вениамином часто разговаривали?

- Да нет… В храме его видела часто - вот и все. Однажды, когда я была еще послушницей, одна наша мать собралась к владыке и говорит мне: "Напиши ему письмо!" Я, конечно, не написала, а про себя подумала: вот бы матушка рассказала владыке обо мне, какая я хорошая, какая смиренная, молитвенная… Вот возвращается матушка - и привозит мне письмо от Владыки! И первым долгом там написано: "Радуюсь, что вы в святой обители! Хорошая послушница отличается только безотказным послушанием и молитвой - хотя бы молиться ей приходилось во время работы".

- Матушка, что бы вы сказали тем девушкам, которые собираются идти в монастырь?

- Пускай молятся св. благоверной княгине Анне Кашинской. Я когда ходила в собор в Ростове-на-Дону, там одна женщина дала мне почитать ее житие. А в конце книги было написано: желающие поступить в монастырь должны Анне Кашинской молиться. Я молилась и очень быстро стала монахиней.

- А вы никуда не уезжали отсюда в паломничество?

- Нет, никогда! Но вот я вам расскажу про паломничество, которое совершила одна моя родственница из-под Курска. Ей было лет пятнадцать, и она решила вместе со старушками отправиться в Курск к иконе Матери Божией "Коренная", - это было еще до революции. Но накануне у нее заболела нога, и она не пошла. Нога болела целый год. На следующий год старушки снова собираются. Она говорит: "Теперь, нога, как хочешь, а я пойду!" И пошла. Первый день отставала от бабушек: идет, ковыляет, отстает… Бабушки забегут вперед, посидят, отдохнут, а когда она подоспеет, они встают: "Ну, теперь пойдем!" На следующий день ей уже легче стало, сама начала вперед забегать… В общем, пока она туда шла, у нее нога вылечилась.

- Матушка, вот я вижу на вашей полочке книги, брошюрки… Значит вы все же читаете… Я вот мирянин, хотя и редактор православных газет, и пишу книжки. Но иногда меня упрекают: имею ли я право, - я, грешный мирянин, - назидать людей. Меня это смущает немножко.

- Это вас смущает, я бы сказала, лукавый. Как нам святые отцы говорят: сейте, сейте! На доброй земле сейте, на камне сейте, при дороге сейте - авось что-нибудь да прозябнет. Так что, сей!

- Теперь я пожалуюсь: страдаю много лет безсонницей. Всех врачей обошел, и никто не знает, что делать. Лекарства глотаю…

- А я два яйца приготовила тебе: голову намажу ими - и все пройдет.

- Это вы мне однажды советовали. Я не решился.

- Очень жалко. А вот вспоминаю одну нашу матушку - Царство ей Небесное! Как-то прихожу к ней, а она говорит: "У меня в голове целая фабрика: молотки стучат, моторы гудят!.." Один день так жаловалась, второй день, а потом ее очень скоро парализовало. Теперь я, когда у меня голова шумит, молотки стучат и моторы гудят, я разбиваю яйцо, намазываю себе и белок и желток, посолив прежде… Это хорошее средство. Оно от многих болезней помогает - и от опухолей, и от ран…

- Вот еще вопрос, - даже неловко его задавать. У меня с молитвенным правилом дело совсем плохо обстоит. Утром я еще читаю, а вечером очень трудно могу на молитву встать. И знаю, что это постыдно, что это не хорошо, а все равно… Как тут быть?

- Так поэтому у вас и сон плохой. Я как-то приехала к матери в гости… Приходит соседка и ко мне: "Переночуй у меня! У меня сон очень плохой, - всю ночь маюсь. Я одна живу, я тебя угощу и накормлю, только побудь со мною ночью!" Ну, уговорила. Прихожу к ней - она меня спать укладывает, а сама бегает по дому… А мне надо правило прочитать. Я начинаю молиться. Она: "Ты читай, а я буду слушать на кровати!" - "Ну, лежи, слушай!" Не знаю, наверное, только половину правила я успела прочесть, как она уснула и спала всю ночь… Так что пускай жена читает вечером молитвы, а ты лежи, слушай и засыпай.

Вопросы задавал Александр РАКОВ

предыдущая    следующая