Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

КОШАЧЬЯ МАМА

- Если вы не похороните это, я закопаю его под вашими окнами, - категорично заявила как-то Галя и плюхнула на обеденный стол соседки увесистый сверток. В ответ - взмах руки и сверток летит на пол. В полете бумага развернулась, о зеленые плитки кухонного линолеума стукнула крохотная детская ручонка. Ребенок был мертв…

Двухмесячного Даниила не закопали под окнами. Выполнив все необходимые печальные формальности, его похоронили по-людски… соседи, у Гали денег на похороны не было.

- Мне даже в голову тогда не пришло, что это - тельце ее сынишки, - голос Веры Анатольевны с каждым словом оседает, будто проваливаясь. - Я была просто уверена, что это - очередной труп кошки или собачонки, которых мы с мужем не раз находили то в коридоре, то в ванной. - И, помолчав, добавила - Как я могла его скинуть? Отмолю ли когда-нибудь этот грех? - Который уж год казнит себя эта тихая ласковая женщина.

Который год пошел, как загубила своего сына Галя. Вспоминает ли она своего первенца? Да, конечно. И даже рассказывает о маленьком Данииле. Рассказывает легко и буднично, как если бы не ребенка потеряла - куклу сломанную, отыгравшую свое, на помойку выбросила. Жаль, мол, но что же делать? Сломалась…

В свидетельстве о смерти малыша - запись: "Генерализованная вирусно-бактериальная инфекция".

† † †

Едва переступив порог комнаты, где живут Галя и ее бабушка, понимаю: мальчик просто не мог не умереть. Ядовитая волна запахов кошачьей и собачьей мочи, от которой "сгорел" даже паркет, накрывает входящего с головой. Вонь шибает в нос, щиплет глаза, проникает, кажется, сквозь поры кожи. И везде: на столе, подоконнике, замызганной кровати, изодранных когтями стульях - сидят и лежат кошки всех мастей, возрастов и пород. Всего - восемнадцать. На полу растянулись три кудлатые собаки.

Понятно, откуда взялась вирусно-бактериальная инфекция. Как сами-то животные еще живы? Впрочем, их согласие на проживание в этой душегубке Галя не спрашивала, она их "облагодетельствовала". А ведь даже на улице им бы жилось сытней и вольготней.

- Галя, а почему бы вам не раздать добрым людям подлеченных, отогретых животных?

- Да вы что? - Галя смотрит на меня как на изверга. - Мы же вынянчили их и любим. Как можно их отдать? Это предательство!

- Но ведь здесь коммуналка. По закону вы не имеете права содержать животных, да еще в таком количестве, без согласия соседей. А они - категорически против.

- Прежде всего, это наша комната, - холодно отрезала Галя. - Я за нее плачу и буду держать кого угодно. Все было бы иначе, если бы нам дали вторую комнату, когда она освободилась (коммуналка - трехкомнатная. Прим. авт). Но она досталась этим… - Галя презрительно кивнула в сторону кухни, где в это время хлопотала по хозяйству Вера Анатольевна. - Они же ненавидят животных! У них даже тараканы не живут…

† † †

- Да, комната досталась нам, - пояснит потом Вера Анатольевна, - потому что у нас двое детей-школьников, сын и дочь. Что касается животных… я не хочу заводить даже рыбок, хватает кошачьего ада в комнате напротив. Если бы они хотя бы ухаживали за ними. Неделями где-то пропадают, набрав милостыню, пьянствуют, а кошки орут от голода за закрытой дверью. И это - любовь к животным? Это - обыкновенный садизм! А мы за что страдаем? Ведь разномастную шерсть даже из тарелок с супом вылавливаем. У детей руки и ноги до крови расчесаны от блошиных укусов. Я дважды в день делаю влажную уборку в квартире, но это мало помогает. А летом на кухне окно открыть невозможно: мочу из кошачьих ванночек они в форточку выплескивают.

Говорят, что в коммуналке человек-де несвободен: не может делать то, что хочет… Оказывается, может. Причем абсолютно все! Ни протесты соседей, ни штрафы, неоднократно налагаемые на "друзей животных" санэпидстанцией, ни визиты участкового милиционера ни к чему не привели. Нет на "кошачью маму" управы.

- Мы даже в районный психдиспансер заявление писали. - Тут Вера Анатольевна безпомощно развела руками. - Но, согласно новому закону госпитализировать психически больного человека - а Галя состоит на учете - можно только с его согласия. Пусть простит меня Господь, но я желаю "борцам за права человека", с чьей подачи был принят этот закон, оказаться в одной коммуналке с такими вот соседями…

- А просто-напросто выпустить зверье на волю не пробовали?

- У них ведь дверь закрыта, когда их нет. Не взламывать же. Впрочем, однажды муж решился принять меры… вошел в комнату соседей, сгреб пяток котов и потащил к дверям. Галя с кулаками бросилась защищать свою живность… Пришлось взять ее в охапку и запихнуть в комнату. И что бы вы думали? Галя написала заявление, и мужем долго занималась милиция, разбирая дело "об избиении беременной женщины": Галя как раз ждала тогда сына. Больше мы с ней не связываемся. Она грозит, что плохо нам придется, когда ее парень, отец умершего Даниила, из тюрьмы выйдет. Интересно, как она объяснит ему, почему сына не уберегла?

- А с бабушкой поговорить не пытались? Старый мудрый человек…

- Да она во всем слушается внучку и отдает ей свою пенсию.

Так и осталась "кошачья мама" по-бедительницей. А поскольку бабушкиной пенсии на жизнь не хватает, а работать Галя не хочет, то и не расстанется она никогда со своим кошатником, ибо он - источник существования. "Работают" они не каждый день, а по мере надобности. Сердобольные граждане думают, что их лепта пойдет жучкам и мурзикам на пропитание и охотно отдают свои грошики. Только вот хвостатые невольники все равно остаются голодными. Из тех денег, что набросают в коробку, им причитается разве что на корочку хлеба, да и то не каждый день.