Главная   Редакция    Помочь газете
  Духовенство   Библиотечка   Контакты
 

Газета основана в апреле
1993 года по благословению 
Высокопреосвященнейшего
Митрополита 
Иоанна (Снычёва)

  НАШИ ИЗДАНИЯ    «Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

        

К оглавлению номера

Званый гость

ПРОСИТЬ — ТОЛЬКО У ГОСПОДА

иеромонах Сергием (РЫБКО)Беседа главного редактора газеты "Православный Санкт-Петербург" Александра РАКОВА с настоятелем храма во имя Сошествия Духа Святаго на Лазаревском кладбище (Москва), иеромонахом Сергием (РЫБКО).

- Батюшка, по роду своей деятельности мне часто приходится бывать на выставках. Замечаешь там очень много людей - особенно монашествующих, - с ящиками для пожертвований, собираемых на разные нужды: на буклетики о своем монастыре, на помощь сиротам и т.д. Может быть, со стороны это выглядит очень трогательно, но невольно возникает вопрос: нет ли других путей добывания денег - как для монашествующих, так и для приходов?

- В свое время, когда составлялся епархиальный отчет, я записал в пункте "пожелания", чтобы людям в монашеской скуфье запретили собирать пожертвования, особенно на улицах города. Оказалось, что мое пожелание совпало с намерениями участников собора: недавно такое запрещение было принято. Если же говорить о моей личной экономической модели приходской жизни, то она основывается на собственном жизненном опыте: я никогда ничего ни у кого не просил. А ведь я все-таки настоятель двух приходов. Сейчас и третий храм строится, - и все же я стараюсь не попрошайничать. В 1994 году меня назначили в совершенно разрушенный храм: прежний настоятель кое-что успел сделать, но все равно работы был непочатый край. Когда я впервые увидел эту церковь, у меня подкосились ноги: ума не мог приложить, с чего начинать. Но, положившись на Бога, начали. Издательство у нас к тому времени уже было, и потихонечку храм был восстановлен - исключительно на издательские доходы. При храме существует сестричество, и достаточно многочисленное: человек двадцать пять. Сестры обезпечены всем необходимым - тоже благодаря издательству. Так что, если кто-то считает, что православная издательская деятельность нерентабельна, то он ошибается. Я изначально так поставил: мы ни у кого ничего просить не будем, прокормим себя своими руками, как апостол Петр заповедовал. Стараемся так и делать, потому что любая просьба порождает некую зависимость. Так-то монастыри и теряли свою экономическую свободу, - а затем и духовная свобода пропадала. Попала мне как-то в руки очень интересная книга - история одного русского женского монастыря. Из нее явствует, что монастырем этим управлял его благотворитель - граф Шереметев. Он решал все: даже вопрос о том, кого постригать, а кого нет, игуменья же была всего лишь наместницей графа. И понятно, что когда мирской человек управляет монастырем, ничего хорошего из этого получиться не может: порядки в обители будут мирские, и, думаю, ни один ищущий иноческого жития человек там не останется. И вот, чтобы избежать такого положения, у нас в уставе сестричества заложен такой пункт: пожертвования принимать лишь по тщательному рассмотрению. Необходимо проверить, честные ли это деньги, а от больших пожертвований по возможности отказываться. Монаху очень важно сознавать, что он никому не должен.

- Все же, батюшка, вы живете в Москве: город богатый - и коммуникациями, и состоятельными людьми, и банками, и т.п. А что делать монаху, если он находится на голом месте, в провинции, если нужно с нуля начинать?

- Не знаю, поскольку я в таком положении не был. Давать советы, основанные на мечтаниях, не хотелось бы. Но если завтра я окажусь на голом месте, я поступлю так: отслужу молебен, найду какое-то жилье и начну молить Бога, чтобы Он помог бы мне воздвигнуть храм, послал необходимые средства и людей - если есть на то Его воля. И думаю, что люди приехали бы за мной, как они приехали сюда, в Москву, из Оптиной пустыни: костяк нашего сестричества составляли девушки, которых я крестил в Оптиной, в 1990-91 годах. Без них я бы ничего не сделал. Итак, думаю, что люди приехали бы вслед за мной - и когда бы это случилось, я умолял бы Бога о послании всего необходимого для строительства. Как сказал блаженный Августин: "Во всяком деле молиться нужно так, как если бы все зависело только от Бога, а делать так, как если бы все зависело только от нас самих". И только затем, уже осмотревшись, я, может быть, к кому-нибудь бы и обратился с просьбами. Ведь не всякую копейку можно брать на храм: мне приносили пожертвования из казино, но я отказался. А если надо, то и клад найдется. У меня была такая история. Это случилось в Оптиной в 1990 году, когда меня рукоположили в иеромонахи. Почему-то вокруг меня стали собираться девушки, стремящиеся к монашеской жизни. Их было достаточно много, меня такое положение вещей крайне удивляло, и духовник наш, отец Илий, этого не одобрял… Но я не мог их взять и выгнать - как-то совесть не позволяла. Вот однажды, размышляя о том, как мне быть дальше, я пришел в свою келью и упал на колени перед образами: "Вразуми, Боже, что это происходит? Для чего это?" Молюсь я, молюсь, - и вдруг сама собой пошла молитва о создании женского монастыря. Так сама собой молитва и идет!.. И я как бы смотрю на себя со стороны и думаю: неужто монастырь создам? А на что буду создавать? Страна в разрухе. Тут молитва как-то меняется и обращается к Иоанну Кронштадтскому, прося о помощи в создании женского монастыря. А я уже по опыту знаю, что св. прав. Иоанн деньги присылает: сколько попросишь, столько и пришлет. Звонят ко всенощной. Иду в храм в больших раздумьях: не в прелесть ли я впадаю?.. Прихожу, а там стоит одна из моих девушек и говорит: "Батюшка, я долго думала и решила вам сделать пожертвование". И дает мне какую-то золотую штучку, какое-то украшение женское. Но это еще не все. Через день - всенощная под Иоанна Кронштадтского. Я опять захожу в храм, а там еще одно мое духовное чадо из Москвы: "Знаете, батюшка, я хочу вам подарок сделать! Решила расставаться со своим золотом". Дает мне коробочку, а там такое огромное золотое кольцо с камнем. И тут я уже перепугался не на шутку. Выходит, это святой праведный Иоанн накануне своего праздника посылает мне подарок - благословляет меня этим кольцом!.. И должен сказать, что наше сестричество со дня своего основания никогда не испытывало материальных трудностей. Один только раз у нас не было денег, но еда все равно была. Потом мы уже открыли издательство и от него жили. Когда меня благословили строить храм во имя собора Московских святых в Бибирево, то я ничтоже сумняшеся взялся за это дело. В сущности, построить огромный храм без денег и помощи со стороны - невозможно. Но если будет Божья воля - все устроится. Ходить с протянутой рукой по фирмам - это, я считаю, безнравственно. Хочешь сделать что-то - заработай.

- Я с вами согласен. А теперь мне хотелось бы вот как повернуть разговор: у вас дел непочатый край, и говорить о каком-то комфорте еще рано. Но мне довелось бывать в монастырях, где все обустроено идеально: и ковровые дорожки, и кельи для каждой матушки, и кельи для гостей, и все ухожено… Так вот мой вопрос, батюшка: есть ли граница для монастыря в заботах о своем благоустройстве?

- Обязательно. Но я не думаю, что у нас когда-то такое будет.

- Ну, я не только о вас говорил…

- Мы живем очень скромно, у нас кельи на двоих, на троих. Такая женская психология: вдвоем легче. В кельях - кровать, шкаф, необходимая одежда, плейер с кассетами - духовные песнопения, проповеди, беседы… У нас очень любят читать святых отцов: книги девушки берут какие хотят и сколько хотят, и, естественно, по прочтению у них возникают вопросы. Раньше я отвечал каждой сестре особо, а теперь раз в неделю, в воскресенье собираю всех: мы беседуем, и разговоры наши записываются на магнитофон. Всем очень нравится такое общение. Ну вот: у сестер одежда, кровать, стол, полка с книгами, полка с кассетами - и все. И больше ничего не надо.

- У вас есть издательство, у некоторых храмов тоже есть что-то подобное, а что делать остальным храмам?

- Я думаю, что своя экономическая ниша у каждого найдется. Сельское хозяйство сейчас - это, конечно, не перспективная вещь, но если грамотно заниматься им… Вот у нас, скажем, в подворье есть подсобное хозяйство, но оно существует больше как дача для отдыха. Там имеется около 24 соток земли, дом… Растет клубника, смородина и яблоки. Сок дивный из смородины получается; урожаи богатые. И обо всем этом заботится один человек, и хозяйство рентабельное получается… Если с умом взяться, то можно и какой-то мини-завод сделать. У нас уже коптилка там стоит, нашу рыбу мы продаем, скумбрию, и она очень ценится местным народом. Чуть что, приходят, жалуются: "Батюшка, почему нет больше скумбрии?" Словом, каждый монастырь сможет найти источник дохода… Думаю, что за счет мини-заводов можно продержаться: нанять специалистов… Я читал в светской газете про одного муромского настоятеля монастыря, москвича, журналиста по образованию. Шесть человек монахов у него, и он говорит: "Я считаю, что братия должна молиться". Построил этот батюшка пекарню, где работают 300 человек местных жителей, и все им очень довольны, потому что он дал работу людям. Работа у них отлично организована, оборудование в пекарне передовое, работники получают хорошую зарплату, дело окупается и монастырь существует. А братия тем временем ходит в храм.

- Я бы хотел от монастыря перейти к обычному приходу. Как правило, у работников там очень низкие зарплаты: у свечницы, уборщицы, и хор очень плохо оплачивается - и это все считается нормой. Как вы считаете, правильно ли такое положение вещей?

- Я всегда говорю: не хотите иметь неприятностей в приходе - платите людям зарплату. Самая главная проблема всех приходов и монастырей - кадровая проблема, но она легко решается, если людям хорошо платить. Почему батюшка разъезжает на иномарке, матушка у него ходит в мехах, а свечница должна во славу Божию работать? Зарплата должна быть нормальная, и думаю, что такая возможность всегда есть. Платите хорошую зарплату - придут хорошие работники, люди молодые, интеллигентные. Они вам отработают эти деньги… А с другой стороны, есть и очень бедные приходы, и здесь, конечно, остается уповать на Бога. Я знаю, что костромской владыка Александр платит бедным священникам зарплату. У него двадцать или тридцать бедных приходов, и он выплачивает им какие-то суммы из средств епархии. Я считаю, что епархиальный архиерей такие проблемы решить может. Не надо открывать храм в каждой деревне, где есть два-три дома. Священник тоже человек, у него семья, у него дети, он должен служить по-человечески, иначе - сбежит. Уже немало есть священников, которые снимают сан из материальных соображений. Просвещение из городов должно приходить: пусть сперва приход укрепится в городе (на это нужно 5-6 лет), а потом можно устанавливать связи и с близлежащими деревнями. Не надо батюшку забрасывать в деревню, как десантника… Нужно давать ему некую подпитку из центра: либо от епархии, либо от крупного близлежащего храма, либо от монастыря. А этому простому правилу даже монастыри не следуют: выбросят священника на подворье - и делай, что хочешь.

- Я читал одного очень грамотного, много пишущего священника - не буду называть его фамилии. Он высказывал такое мнение: вот, мол, некоторые прихожане осуждают батюшек, которые имеют богатые машины, мобильники и всякую прочую технику… Но ведь на иномарке батюшка быстрее доберется к умирающему, по мобильнику сможет связаться с прихожанином, с клиром и т.д. А не кажется ли вам, что хорошая техника, конечно, приносит свои радости и оказывает помощь в служении… Но, с другой стороны: не очень богатые прихожане, которые никогда не имели и не будут иметь ничего подобного, смотрят на это без одобрения.

- Мобильники, я считаю, нужны. Это - уже не роскошь, это необходимость. Я прочитал где-то, что митрополит Ювеналий обязал всех настоятелей и приходских священников иметь мобильники… А насчет иномарок я с вами согласен. Предпочитаю "Жигули"… Конечно, иметь отечественную грузовую машину - это себе дороже, а что до легковых, то я никакой разницы не вижу между "Жигулями" и какой-нибудь "Ауди". И соблазна в народе меньше. Дорогая иномарка - это уже лишнее: и на телегах раньше добирались, и на своих двоих… Я никогда не слышал, чтобы священник не смог причастить умирающего потому, что не имел иномарки. И потом, обеспечить батюшку транспортом - это дело тех, кто вызывает его.

- До революции понятие прихода было четко сформулировано: каждый знал, к какому приходу он приписан, и не мог самостоятельно перейти с одного прихода в другой. Сейчас такой четкой границы нет. Сейчас вы, батюшка, не всех своих прихожан-то знаете, наверно… Я вот к чему веду: имеет ли право священник в каких-то случаях отказаться соборовать или причастить человека из другого прихода, или это его обязанность в любом случае?

- До революции распоряжение Синода было таково: требы исполняются в пределах прихода. Конечно, я не всех прихожан знаю, и не все прихожане знают, к какому приходу относятся, но ведь границы приходов и благочиний известны. Они так прямо не обозначены, но более или менее понятны. Поэтому, если я пойду причащать прихожанина соседнего храма, то это не совсем корректно получится: тамошние священники могут обидеться. Если же ко мне обратятся с такой просьбой, то я сперва предложу ему причаститься в своем храме. Ну, а случится такое, что там почему-то откажут, то подойду я или кто-то из наших священников - мы никогда не отказываем. Я задавал подобный вопрос нашему благочинному. Он ответил: "Батюшек мало, а город большой: в Москве около 20 миллионов жителей, на всех не успеешь, особенно, если в храме один священник. Иногда надо как-то войти в положение. Однако, когда люди просят, минуя свой приход, - это некорректно". Но случается такое: ходили - не получилось, звонили - телефон не ответил!.. Тогда я помогаю, и никаких нареканий пока не было.

- У меня довольно щепетильный вопрос, батюшка, уж простите меня. Существует ли определенная такса на требы?

- Можете посмотреть: у нас написано, что все требы совершаются за добровольные пожертвования. В нашем храме существует такса только на отпевание, потому что когда отпевание совершалось на добровольное пожертвование, то давали обычно по три рубля, а ведь мне надо и певчим заплатить… У людей семьи, нельзя, чтобы они пели безплатно. В остальном же: освящение машины, квартиры, соборование, крещение, венчание - берем, сколько дадут. До меня был настоятель - он много брал за венчание, но я это отменил, и теперь венчаться к нам хорошо идут. А потом, учтите, что это все равно не те деньги, на которые можно построить храм. Есть и моральная сторона дела: когда с людей дерут три шкуры, они веру теряют. И тарелки эти - соблазн сплошной. В тех храмах, где я настоятелем, никаких тарелок ни на Пасху, ни на Рождество нет. Висит кружка: кому надо, тот положит.

- Теперь у меня последний вопрос, батюшка: как вы решились печатать книжки мирянина Александра Ракова?

- Я давно был знаком с вами - заочно, по "Запискам редактора". Каждый раз, когда я получал "Православный Санкт-Петербург", я эти записки внимательно прочитывал. Всегда считал, что ваша газета наиболее зрелая, наиболее грамотная, одна из лучших православных газет. А какое-то время она была и самой лучшей. Сейчас потихонечку начинают взрослеть другие издания, каждое находит свое творческое лицо, но вы были первыми на этом пути. В "Православном Санкт-Петербурге" каждый может найти для себя интересные вещи - монах, мирянин, священник, новоначальный. Поэтому я прочитывал ваши газеты от корки до корки. А уж "Записки редактора" прочитывал обязательно: такие живые, такие интересные, независимые. Поэтому, когда вы захотели их собрать в одну книжку, я вполне поддержал эту идею. Первая книжка очень удалась и была хорошо раскуплена…

- Вы говорите в прошедшем времени?..

- Скажу честно: книга, она, как хорошее вино, - должна вызреть. Первая книга такой и была: там чувствовался результат многолетнего труда, вы это тщательно выверяли, правили, смотрели на все написанное с высоты прожитых лет, и поэтому книга получилась хорошая и интересная. Последующие книги имели вкус молодого вина. Я когда что-то пишу, то у меня написанное несколько лет вылеживается, - не менее года, это точно.

- Я журналист, батюшка: наверное, в этом все дело. Хотя меня и приняли в Союз писателей, все равно я остаюсь журналистом и не могу иначе работать. В любом случае, я вам очень признателен и за помощь редакции, и за популяризацию нашей газеты, и за добрые слова. Надеемся, что еще найдем какие-то возможности для совместных трудов.

- Благослови вас Бог.