Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

СУДЫ ИСТОРИИ

Уход на двадцать с лишним лет в работу над «Историей…» был для него обетом, своеобразным постригом. Запись в дневнике от 12.06.1797 г. свидетельствует: «Если Провидение пощадит меня, если не случится того, что для меня ужаснее смерти - займусь Историей».

Любимым местом работы стал Звенигородский Саввино-Сторожевский монастырь, где все напоминало эпоху Алексея Михайловича. Поблизости от обители преподобный Савва спас царю жизнь во время охоты: появление святого испугало огромного медведя, и зверь бежал. На вопрос об имени своего спасителя прозвучал короткий ответ: «Я Савва, инок Сторожевской обители».

В это время в монастыре не было ни одного инока по имени Савва, и царь отслужил молебен прп. Савве Сторожевскому, стал впоследствии благотворителем этой обители.

Карамзин исследует времена переломные в истории Отечества, во глубине веков ищет ответы на насущные проблемы современности. Что может народ в «крайности унижения без вождей смелых и решительных»? Ответ находит среди метаний Смутного времени, в яркой и героической личности патриарха Гермогена, называя его адамантом Церкви и Государства. Слова первосвятителя: «Да будут благословенны, которые идут освобождать Москву», - стали призывом и поддержкой ополченцам при освобождении Москвы от польских захватчиков. После победы над врагом, глубоко скорбя о почившем патриархе, принявшем в узах голодную смерть, его нарекают «начальником славы нашей».

Такие понятия, как Вера и Отечество, по утверждению Карамзина, в русском национальном сознании являются неразрывными и неделимыми, тесно связанными с «усердием к славе Отечества и благодеяниями великодушного монарха». В его характеристиках русских царей и князей главное внимание направлено на добродетельный подвиг. Так Карамзин, воздавая должную хвалу действиям Ивана Калиты по укреплению великокняжеской власти, не может простить ему смерти Александра Тверского, казненного руками хана Узбека. Калита убирает со своего пути князя, одержимый идеей расширения Московского княжества. «Суд истории, единственный для государей - кроме суда Небесного - не извиняет и самого счастливого злодейства: ибо от человека зависит само дело, а следствие от Бога». Ту же мысль историк повторяет в связи с покушением на жизнь Иоанна Третьего: «Никогда государственная выгода не может оправдать злодеяния». Оценивая деятельность «помазанников Божиих» и их приближенных, историк прежде всего обращает внимание на величие добродетели, измена которой является преступлением против совести и Бога. Его рассуждение о судьбе Иоанна Грозного повествует о том, что конец счастливых дней монарха наступил после того, как иссякла чаша, питавшая его «любовью к святой нравственности», а подвиг митрополита Филиппа заслужил ему славу такого героя, знаменитее которого, по словам историка, не представляет ни древняя, ни новая история, ибо «умереть за добродетель есть верх человеческой добродетели». При описании ярких свойств характера Бориса Годунова Карамзин дает ключ к пониманию того, почему проклятие веков заглушило у потомков добрую славу о нем. Карамзин пишет, что «превосходя всех вельмож дарованиями, Борис не имел только… добродетели, видел в ней цель, а не средство достижения цели, не мог одолеть искушений там, где зло оказалось для него выгодою». Его правление свидетельствовало, «сколь ум обманчив в раздоре с совестью, и как хитрость, чуждая добродетели, запутывается в собственных сетях». Следуя своему жесткому требованию, историк берет на себя ответственность вынести строгий приговор царствованию Бориса Годунова: «Имя Годунова, одного из разумнейших властителей мира, в течение столетий было и будет произносимо с омерзением во славу нравственного неуклонного правосудия. Сей яркий для ума блеск холоден для сердца». Василия Шуйского Карамзин считает вторым Годуновым и «лицемером, а не героем добродетели, которая бывает главной силой властителей и народов в опасностях чрезвычайных». Ближайшая по времени опасность - междуцарствие, когда, как пишет Карамзин, «Россия гибла и могла быть спасена только Богом и собственною добродетелью».

В письме от 24 января 1818 года Н.М. Карамзин искренен в своем стремлении быть полезным своим трудом: «Я писал с любовью к Отечеству, ко благу людей в гражданском обществе и к святым уставам нравственности». И его «История государства Российского» на многие лета тому подтверждение.

Михаил БОРЗУНОВ, СПб