Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

2. НИКОЛЬСКОЕ. ОТЕЦ ФЕОДОР

После его кончины весь православный люд собрался на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. Народ плакал. Духовенство было сдержанно. Многие участники этих событий потом вспоминали, что похороны батюшки стали утверждением силы и твердости Православной Церкви в те тяжелые годы.

Феодор Константинович Андреев родился в нашем городе, в семье купца. Окончив реальное училище и два курса Института гражданских инженеров, Феодор резко меняет свой жизненный путь. Господь призвал на служение. Феодор Константинович экстерном закончил Московскую Духовную семинарию, а в 1913 году - Академию со степенью кандидата богословия. Он обладал энциклопедическими знаниями, был блестящим преподавателем, с 1914 по 1918 гг. - доцентом Московской Духовной Академии по кафедре систематической философии и логики. После мятежных революционных событий, когда Московская Академия была закрыта, он вернулся в родной город. Здесь полностью раскрылись его таланты, дарованные Господом. Он преподавал русскую словесность в Михайловском артиллерийском училище, читал лекции, проводил беседы, везде проповедуя слово Божие. Когда по благословению св. митрополита Вениамина в Петербурге был основан Богословский институт, Ф.К.Андреев стал первым помощником его основателя и проректора Ивана Павловича Щербова, профессором кафедры Христианской апологетики, а с 1922 г. - заместителем проректора.

Его друзьями были о. Павел Флоренский, Василий Валентинович Дягилев.

В Богословском институте в то время училась Наталия Николаевна Фроловская, правнучка знаменитого архитектора А.Н. Тона. 23 июля 1922 года она стала женой Ф.К. Андреева. Венчались молодые в Троицкой церкви на Стремянной. Еще до свадьбы будущие супруги договорились, что Феодор Константинович примет сан. О духовном единении душ свидетельствует вся их дальнейшая жизнь. В тяжелые годы в одном из писем он писал: «Провожу дни в томительном безделии, заполненном лишь заботами о дочках и самообразованием. Господь материально поддерживает, но трудно сладить с какой-то тоской по настоящей церковной работе. Очень много утешений духовных доставляет один священник, глубокий старец (имеется в виду о. Михаил Прудников), да и вообще, в отношении дружеской и отеческой помощи Господь очень меня богато обставил. В жене, по милости Божией, нашел совершенного друга. Много я с ней видел радости и утешения, и благодарю Бога за чудесный Его выбор».

В этом же году Феодор Константинович был рукоположен во диакона, а 19 декабря - во священника епископом Петергофским Николаем (Ярушевичем). Местом его служения стал Казанский собор, который к Пасхе 1923 года перешел к обновленцам. «Меня со всеми священниками, оставшимися верными законной церковной власти, уволили», - писал о. Феодор другу. Вскоре он остался безработным. Богословский институт закрыли, а в семье родились дети.

В 1924 году о. Феодор был назначен священником в Сергиевский собор на Литейном. Служить он любил, и служил много. «Проповедую я, держась догматических, нравственных и литургических тем, - писал он в одном из своих писем, - Господь посылает мне большую физическую выдержку, позволяющую выстаивать не сходя с места 10-11-часовую исповедь, после идти домой и снова назад, без отдыха для совершения ранней литургии».

В 1927 году о. Феодор был возведен в сан протоиерея. Он был ярым противником всякого обновленчества и в 1927 году перешел в клир собора Воскресения Христова («Спаса-на-Крови»). Когда вышла знаменитая Декларация митрополита Сергия (Страгородского), отец Феодор вместе с делегацией мирян отправился в Москву с протестом против «небывалой церковной неправды».

14 июля 1927 года он был арестован, но улик против батюшки тогда не нашли и вынуждены были отпустить по подписке о невыезде. Авторитет его среди духовенства и мирян был настолько велик, что он представлял огромную угрозу для безбожной власти, и нет никаких сомнений в том, что если бы не кончина, то батюшку постигла бы неминуемая гибель. Все священники, арестованные впоследствии по так называемому «делу иосифлян», вспоминали о нем как о своем учителе. Он стремился во всем исполнять правду Божию.

Его матушка продолжила путь своего супруга и после его кончины стала активной церковной деятельницей. Она дважды ездила в ссылку к митрополиту Иосифу (Петровых), сама была арестована в 1930 году и приговорена к трем годам концлагерей, но хлопотами многочисленных друзей приговор удалось заменить ссылкой в Казахстан. Еще раньше, в 1925 году был арестован и ее брат Михаил Николаевич Фроловский, бывший лицеист и офицер царской армии, получивший за панихиду по лицеистам пять лет концлагеря. В тюрьме он писал стихи: «Спит тюрьма и тяжко дышит,/Каждый вздох - тоска и стон./ Неподкупный камень слышит,/ Богу все расскажет он». Михаил Николаевич пережил эту ссылку и умер в сентябре 1943 года.

Наталия Николаевна, получив свободу в 1933 году, поселилась в п.Толмачево, затем уехала с дочерьми в г.Куйбышев. В 1955 году она вернулась в Ленинград, где скончалась и была похоронена на Северном кладбище.

…Совсем еще недавно петербуржцы не могли назвать и двух имен святых покровителей нашего города, не говоря уж о праведниках. Столь огромны были духовные потери. По некоторым данным, за время репрессий было погублено более 500 тысяч священнослужителей. Каким неиссякаемым источником живой веры и чистоты может быть для нас житие святых, блаженных и праведных! И вечный свет жертвенности во имя истинной Христовой веры светит нам всегда, если мы хотим этого.

Лидия СОКОЛОВА, СПб