Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

КАМО ГРЯДЕШИ, ЧЕЛОВЕЧЕ?

Если уж мы вернулись в детство, давайте вспомним, как там решался данный вопрос: что значит «жить хорошо»? Припомните-ка, когда вас папа с мамой или бабушка гладили по головке и говорили: «Ах ты, умничка моя, хорошая девочка!» или: «Вот паинька, послушный мальчик!» Говорили нам это в тех случаях, когда мы были послушными. А ведь этак же решается данный вопрос и во всю оставшуюся жизнь. Даже когда мы уже и с седыми головами - мы все-таки дети. Взываем же мы к нашему общему Отцу: «Отче наш, иже еси на небесех...» Да, родные мои, все мы, и маленькие, и старенькие, детки Отца Небесного. И «хорошо» мы живем только тогда, когда слушаемся Его, исполняем Его святые заповеди. А «плохо» живем, когда не слушаемся Его, нарушаем заповеди и грешим.

А мы-то, греховодники, считаем, что очень хорошо живут те, кто богаты, здоровы, красивы, знамениты... О, если бы мы умели видеть не только внешнюю сторону жизни, но и то, что делается в душах человеческих! Тогда бы мы увидели, какой ужас и мрак царят порой в душах очень и очень многих богачей, здоровяков, красавцев и красавиц...

Милые мои, все это - тлен и прах. И богатство, и красота, и здоровье, и почести - сегодня есть, завтра не будет. «Человек - яко трава дние его; яко цвет сельный - тако отцветет», - слышим мы во время богослужения на шестопсалмии. И действительно, чем дальше живешь, тем яснее осознаешь: до чего же коротка и мимолетна жизнь человеческая!.. В детстве каждый новый день казался таким долгим, наполненным множеством интересных и значительных событий. Но потом дни замелькали друг за дружкой: мне уж за сорок, а кажется, будто вчера было двадцать. Жизнь сначала шла, потом побежала, теперь мчится, как экспресс. Скоро, наверное, полетит, как самолет. Об этом вы у тех, кому сейчас за восемьдесят, спросите: «Как прошла ваша жизнь?» Они вам ответят: «Какое прошла - пролетела...»

Когда же мы, наконец, вразумимся и послушаемся Господа своего: станем искать сокровищ нетленных и вечных, украшать прежде всего не лицо косметикой, а душу добродетельной жизнью. Когда же поймем, что за счастьем надо идти не к мамоне, а к Богу, что стяжевается счастье не умножением роскоши и греха, а умножением добра и святости. Мы вернулись к тому, с чего начали: хорошая жизнь - добродетельная жизнь. Очень хорошая жизнь - святая жизнь.

Под этим небом есть истины условные и есть истины абсолютные. Условные - это такие, истинность которых зависит от каких-то условий. Если, например, сказать человеку «у вас будет много детей», это будет истина условная: может, даст Бог детей, а может и ни одного не даст. Если сказать человеку «ты будешь богат», или «ты будешь здоров», это тоже истины условные. Но вот если сказать человеку «ты умрешь», так это будет истина безусловная, абсолютная, никакому сомнению не подлежащая.

Казалось бы, особое внимание надо обратить человеку на то, что его ожидает непременно и безусловно. Но странное дело: на вещи второстепенные и преходящие мы обращаем очень много внимания - сколько мы печемся о своем здоровье, о своем внешнем виде, о своей благоустроенности... А вот о душе своей - дабы надлежащим образом подготовить ее для вечной жизни - об этом мы очень мало думаем. Даже гоним от себя эту мысль о предстоящей смерти, если она нас посещает...

К слову будет сказано, что и Богоявленский храм на Гутуевском острове, в котором мне Господь и правящий архиерей Санкт-Петербургской епархии доверили настоятельствовать - хоть и известен, как морской храм, но и в его строительстве не обошлось без такого благодетеля. Им был фабрикант Иван Агапович Воронин. Он был человеком весьма благочестивым и даже лично знакомым с батюшкой Иоанном Кронштадтским.

Первоначально на Гутуевском острове намечалось строительство часовни. Моряки и «околоморские» люди собирали деньги именно на часовню. Когда же деньги были собраны, тогда святой кронштадтский батюшка и благословил Ивана Агаповича добавить к ним еще сумму, достаточную для строительства не часовни, а храма. Так и поднялся на Гутуевском острове этот храм-красавец.

В стенах этого храма, тотчас после возвращения его епархии, стала возноситься к Богу молитва о упокоении души раба Божия Иоанна - Ивана Воронина. Будет это имя молитвенно вспоминаться до тех пор, покуда стоит на земле этот храм и звучит в нем молитва. Ужели эти ежедневные молитвы не вымолят покоя душе рабу Божию Иоанну? А кто будет молиться о покое для душ наших теперешних «нуворишей»? Вспомни, вспомни память смертную!

Какая-нибудь старушка, едва сводящая концы с концами на свою нищенскую пенсию, сейчас читает все это и думает: «Как же мне-то, горемычной, спастись? Нет у меня миллионов, чтоб построить храм Божий, где возносилось бы за меня вечное поминовение». Не робей, душа боголюбивая! Ведь в очах Всевышнего - иная шкала ценностей, чем в глазах людей. Для Господа иногда и рублевая монетка бывает дороже многих миллионов. Мы, люди, чаще всего судим друг о друге по внешним делам. Но мы забываем при этом, что возможности-то для совершения этих дел у всех людей разные. И часто эти возможности столь разнятся, что у одного человека они подобны мухе, а другого - слону.

И в своих суждениях об истинном достоинстве людей мы сплошь да рядом ошибаемся. Но ошибаемся мы, люди, многого не видящие и не понимающие. Бог же видит все. И все Ему известно. А значит и оценено будет все, как оно того стоит. Посему не думай о том, как оценит твои деяния мир. Это второстепенный вопрос. Главное - сделай все от себя зависящее, чтоб подарить миру тот максимум добра, который доступен тебе при твоих способностях и дарованиях. Отдай, подобно вдовице, «все, что имеешь». Больше будет этот максимум или меньше - это имеет значение для людей, но не для тебя и для Бога. Главное для тебя и для Бога - чтобы это был максимум.

В начале этого «слова» мы погружались в детские воспоминания. Давайте и в заключение в них погрузимся и вызовем из памяти одну детскую сказку.

Посадил дед репку. Выросла она у него большая-пребольшая. Тянет ее дедка, потянет - вытянуть не может. Подошла бабка. Видит такое дело, давай помогать дедке. Тянут, потянут - вытянуть не могут. Подошла внучка. Втроем стали тянуть - опять не поддается репка. За внучкой - Жучка, за Жучкой - кошка... Впятером уже тянут репку, а она все не поддается. Наконец, прицепилась к ним еще мышка - и вытянули репку.

Мудрая какая сказка! Казалось бы, какая там польза может быть от маленькой, слабосильной мышки? Разве сравнимо ее тяговое усилие с дедовым? А вот смотри ж ты, не прицепилась бы мышка - и осталась бы в земле репка! Всего чуть-чуть и не хватало-то, оказывается. А нет этого «чуть-чуть» - и стоит большое, нужное дело. Вот и судите теперь: много ли пользы от мышки? И не одинаковой ли награды заслуживают все они, с разными возможностями, но изо всех сил тянувшие эту репку?

Станем же «тянуть», родные мои, души свои от дольнего к горнему - от греха к святости. Станем делать это изо всех сил - тогда только и заживем «хорошо». Вы даже представить себе не можете, до чего «хорошо» заживем, если только дружно потянем. А помогает стяжевать эту хорошую жизнь, как мы уже сказали, память смертная, память о том, что, с одной стороны, у тебя впереди целая вечность, а с другой - вот этот сегодняшний день может быть твоим последним на земле. Память о том, что в вечность за нами не последуют ни деньги, ни красота, ни слава, а только наши грехи и наши добродетели. Первые будут нас осуждать, вторые - оправдывать. Поэтому «хорошо» жить не со славой, не с красивой внешностью, не с богатством, не с мечтами обо всем этом, а, как это ни странно,

Хорошо жить с мыслию о смерти:
будто нынче вечером умрешь.
Все дела свои на белом свете
ты тогда оценишь и поймешь.
Будет день прекрасен тот на редкость:
и велик и призрачно летуч.
День последний. День ухода в Вечность.
Как же будешь ты в тот день могуч!
Так могуч, как никогда ты прежде
не бывал. И это потому,
что уже не быть в тебе надежде:
как бы поживиться самому.
Только за вседневной суетою
мы с тобой не думаем подчас,
что кажинный час у нас с тобою
может быть последний в жизни час.
А какая в жизни перемена
стала, если б думали о том!
Вот и я хочу вам непременно
рассказать об этом обо всем:
хорошо жить с мыслию о смерти:
будто нынче вечером умрешь.
Только помните, что никуда на свете
не уйдешь от смерти. Не уйдешь...
Аминь.