Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты				Газета основана в апреле 1993 года по благословению  Высокопреосвященнейшего Митрополита  Иоанна (Снычёва)
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ

А.Раков

Я всю жизнь прожила в старинном городе Ярославле. У меня был очень хороший и заботливый муж. Он очень любил меня, любил мою дочь. Шесть лет назад, когда я вернулась вместе с дочерью из отпуска, заметила перемену в супруге — в него как бес злости вселился. Спустя три года, когда мне исполнилось 46 лет, заболела и сама. Все началось с того, что я стала худеть, потеряв за короткое время 32 килограмма. Я не могла нормально спать, и бессонница продолжалась месяцами. Снотворное не помогало. Временами отказывали ноги, голова не держалась, пропало всякое желание питаться.

Болезнь серьезно повлияла на мою способность трудиться. Работая в детском доме, я уже не могла, как прежде, выходить на прогулку с детьми. Я уходила в свободную комнату, стелила на пол полотенце и ложилась, периодически поднимаясь для выполнения работы. Так мучительно проходили дни.

Однажды муж поехал в деревню навестить моих родителей. Ночью, когда он вышел на берег реки, неизвестно откуда раздалась автоматная очередь, которая прошила ему ногу. Ничего жизненно важного задето не было, но три пули так и остались в ноге.

В то время мы хотели поменять квартиру на более просторную. Муж взял необходимую ссуду и положил на специальный банковский вклад в коммерческий банк, чтобы получить большие проценты. Мы уехали в отпуск в санаторий, а когда вернулись, оказалось, что банк рухнул и деньги пропали. Муж страшно расстроился. Я пыталась его утешить, но ничего не получилось.

Появились исходящие от меня зловония, и муж уже не мог находиться рядом. Он стелил себе на полу. Сама я запаха еще не чувствовала, а когда спрашивала мужа, почему он так себя ведет, в ответ получала молчание.

В доме завелись мыши, немыслимые для нормальной благоустроенной городской квартиры в многоэтажке. Откуда они могли взяться на четвертом этаже? По ночам мыши бегали так громко, что своим шумом мешали даже спать. Муж ставил мышеловки, в которые набивалось по десятку мышей, однако ночные шуршания становились все более сильными.

Мне стало еще хуже — отказали почки. Пришлось ложиться в больницу. Поднялась температура. Ночью она понижалась до нормальной, а днем опять подпрыгивала. Никакие лекарства не помогали, врачи не могли поставить диагноз.

Каждый день муж навещал меня вместе с дочерью. Как-то в моем присутствии они сильно разругались. Меня эта сцена очень удивила и расстроила, поскольку такого вообще никогда не бывало.

Через месяц, кое-как подлечившись, меня выписали. Приехала домой, а муж мне сказал, что больше жить со мной не будет и уходит навсегда. Конечно, я получила серьезный моральный удар. Вдобавок, получив на работе деньги, потеряла их. Осталась без копейки и пришлось занимать у знакомых.

Почему я заболела? Ведь мы никогда не увлекались восточными учениями, магией, гаданием... Могу с полной уверенностью ручаться за супруга, что он тоже не занимался этими вещами, так как знаю его со школьной скамьи. Мне кажется, причина кроется в наведении порчи на нашу семью. Мне передала через свекровь тетка мужа, что во время свадьбы была наведена порча. Вскоре после заключения нашего брака тетка умерла. Свекровь заболела белокровием, но пока жива, потому что Богу молится. В церковь она не ходит, потому что ее поблизости нет, а вот «Богородицу» и «Отче наш» читает каждый день.

Жили мы с мужем обыкновенно — и ссорились, и мирились, и любовь была, и согласие. Когда родилась дочь, сначала все шло нормально, но в пятимесячном возрасте начались припадки: внезапно, после того, как заплачет, она стала терять сознание. Я думаю, что здесь тоже сказались последствия порчи, наведенной в утробе.

Муж ушел из дома, а у меня выросла опухоль в груди. Я записалась на прием к профессору. Он назначил принимать дорогие таблетки, предупредив, что если улучшение не наступит, через полгода необходима будет операция. Испугавшись, я решила лечиться народными средствами. Сначала медную монетку прикладывала к опухоли, а потом прочитала книгу украинского писателя Александра Аксенова «Я не колдун, я знахарь» и уверовала в Бога. Аксенов пишет, что порчу излечивает только молитва, причастие, посещение святынь, исповедь, вода от святых источников. Я написала ему о своих бедах, и он ответил: «Вы подверглись порче, и вам поможет только молитва и посещение церкви. Переберите все пуховые изделия в доме, поскольку там можно найти кости, землю, связанные венцами перья». В одеяле дочери удалось найти нитки с пучками перьев.

Первый раз я закричала не своим голосом, когда посетила того самого знахаря-писателя. Помню, как он среди толпы больных людей шепотом молился на улице. Слова молитвы не запомнились. Также не помню, перед какими иконами совершалась молитва. Скорее их вообще не было. В середине молитвы мои глаза стала застилать пелена, уши заложило, и я закричала против своей воли.

Вернувшись с Украины, я начала ходить в храм. Мне было сказано, что хорошо помогает колокольный звон. Договорилась с пономарем, чтобы каждый день в назначенное время подниматься на колокольню и слушать оглушающий звон. После службы подошла к священнику и попросила совета. Священник сказал: «Приходите завтра вместе с дочерью на молебен».

На следующий день, во время молитвы, мне сделалось так плохо, что хотелось бросить все и бежать вон из храма. Когда священник закончил молиться, у него даже пот на лбу выступил. Напоследок он мне сказал: «У вас очень тяжелая болезнь. Молиться за вас очень трудно. Только Господь может исцелить вас. Ходите в храм и причащайтесь, даже через силу». И я стала регулярно ходить в храм.

В церкви сначала просто посещало неприязненное состояние, но на время службы телесные боли отступали. Причащалась, но благодати не ощущала. Потом вообще к Причастию сама не смогла подходить. Тогда меня стали брать за руки и силой подводить к Чаше... Знакомые и коллеги по работе перестали меня узнавать, потому как все мои кости деформировались, изменилось лицо.

Видя мое состояние, директор детского дома выделил мне несколько дней, чтобы я смогла посетить Троице-Сергиеву Лавру. Поехала туда самочинно, без благословения, потому, что нужно было срочно что-то предпринимать. В Лавре я попала на отчитку к о.Герману и после нее и на соборование.

На соборовании опять случилось страшное — я стала кидаться из стороны в сторону, кричать мужскими и женскими голосами, валяться на полу. Руки и ноги отнялись, окаменели. После таинства, когда я немного успокоилась, ко мне подошел священник и сказал: «Бог сильнее, чем дьявол. Не отступайте». Я у него спросила: «А мне можно завтра еще раз идти на отчитку и собороваться?». Он ответил: «Идти необходимо». Три дня подряд я соборовалась и посещала отчитки.

В Сергиев Посад я стала ездить регулярно, и мне чуть-чуть полегчало. Но усилились неприязнненные чувства у дочери. Уезжаю в Посад, а она даже не прощается, выталкивает меня за дверь. Возвращаюсь — встречает с объятиями. Может быть, потому, что я за нее молилась, подавала ее имя на отчитку, она немножко успокаивалась.

Посещала я Дивеево и Толгский монастырь. Там закладывало уши, только в Дивееве я не кричала. Но к Причастию все равно подходить не могла. Только после того, как батюшка встанет перед алтарем и помолится, могу подойти к Чаше. А без молитвы и рта раскрыть для принятия Святых Даров не могу. В Толге, когда открывали мощи святителя Игнатия Брянчанинова, мне было очень плохо — я кричала чужими голосами. А после того, как накричалась, из меня начали вылетать лепешки слизи.

Бывала в Радонеже у о.Нектария. Там на службе, когда пели «Верую», трижды крикнула: «Нет, нет, нет»... В моменты беснования я нахожусь в полном сознании, все понимаю, но не могу остановить себя. Рот открывается, язык каменеет, а голос исходит откуда-то изнутри — то ли из гортани, то ли из позвоночника.

Иногда просто столбенею. На Рождество в Спасо-Яковлевском монастыре, где находятся мощи святителя Димитрия Ростовского, всю службу было плохо. Как пропели «Херувимскую», мгновенно окаменела. Руками и головой шевелить могу, но ноги словно приморозило к полу. Служба закончилась, а я все стою. Даже монахи не смогли сдвинуть меня с места. Принесли крест с мощей святителя Авраамия Ростовского, но и это не помогло. Начиналась праздничная трапеза, и меня хотели оставить в храме одну до тех пор, пока я не «оттаю». Я, испугавшись, не согласилась. Тогда священники собрались вместе и начали молиться. Только по прошествии полутора часов я снова смогла ходить.

В Толге сейчас меня боятся оставлять на ночлег, потому что своими поступками причиняю паломникам много неудобств. Слава Богу, что в Спасо-Яковлевском монастыре еще имею возможность оставаться на ночь. Очень боюсь, что когда-нибудь и здесь не разрешат ночевать. Часто выхожу из храма и думаю: «Не дай Бог никому такого несчастья».

Дома я тоже очень много молюсь, окуриваю ладаном комнаты. Однажды пригласила священника на освящение квартиры. После освящения все мыши до единой ушли. Когда муж подал на развод, я не согласилась, и мыши вновь появились. Мне сказали, что нужно как можно чаще читать молитву святому мученику Трифону и кропить комнаты святой водой. Теперь я делаю это каждый день, и мыши не появляются.

Однажды ночью мне стало настолько плохо, что захотелось тотчас же умереть. Из меня клубами выходил вонючий дым, бросало из стороны в сторону, корежило рот, ломало кости, открылась черная рвота. Чуть посидела, и немного отпустило. Потом снова закрутило, и так промучилась до утра.

В Москве я посещала могилу блаженной Матроны. Там мне тоже становилось плохо, корежило и ломало. Домой привезла свечи «от Матронушки». Если я зажигала эти свечи в присутствии дочери, она начинала бесноваться и выталкивала меня из дома. Я думаю, что дочь тоже больна.

Когда батюшка накладывает на меня крест, бес отталкивает его от головы. Я совершенно точно знаю, что за мной ходят колдуны и экстрасенсы.

Всегда ношу с собой икону мученика Трифона. Когда Господь привел меня к его мощам, я не смогла подойти к ним сама. Меня подтаскивали, а я вырывалась и страшно кричала. Потом приложилась, и из меня много слизи изошло. По совету священника я ношу с собой святую воду. Если мне становится плохо, я наливаю в таз воду из-под крана и добавляю туда капельку святой воды, потом окатываю себя. Становится легче. Но на работе никогда не падаю и не кричу. Такое со мной происходит только в храме.

Я знаю, что Господь привел меня к вере через беснование. Думаю, что через меня открывается другим промысл Божий. Я верю, что исцеление придет, но придет постепенно. Постоянно ощущаю, как очищаются мои внутренние органы. Раньше от сердца до сонной артерии был как будто воткнут железный штырь, причинявший нестерпимые страдания. Теперь боли почти нет. Исцелились печень, почки, поджелудочная.

Я прошу у Бога открыть мне все мои грехи. На исповеди священник называет мне много грехов и говорит, что исцеление придет постепенно, потому что за один раз можно умереть. Но исцеление легко не дается, и я прохожу через страдания — словно скальп с меня снимают.

Господь сподобил меня побывать на Святой Земле, где тоже случались беснования. Я падала на пол у честной главы Лазаря Четверодневного, у Киккской иконы Божией Матери, кричала у Гроба Господня. Хранитель Гроба о.Пантелеимон помазал меня освященным маслом — и отлегло.

Бесов во мне много. Кричат они по-разному: лают, ржут, хрюкают, смеются. Некоторых по милости Божией уже нет — те, которые лаяли и ржали, уже вышли. Теперь я хорошо сплю, не посещают мысли о самоубийстве. Бог дарует мне такую радость, что хочется жить во славу Божию, как никогда. И после паломничества во Святую Землю Господь дал мне еще больше сил на борьбу с врагом. Слава Богу — и я много раз возношу хвалу Всевышнему, — что через такую тяжкую болезнь Господь сподобил меня прийти к Нему. Иной раз такая радость посещает, что слезы текут. Меня даже на работе дети спрашивают: «Людмила Александровна, почему вы все время улыбаетесь»? Я им отвечаю: «Мне Бог даровал радость».

В храме, в котором я бываю постоянно, прихожане говорят, что Господь через меня открывает им муки ада, дабы они увидели не только хитрость врага рода человеческого, но и силу Божию. Через мои муки Господь открывает людям глаза.

Записал А.Раков
фото автора

Послесловие священника Сергия Белькова

Комментируя рассказ р.Б.Людмилы, можно отметить, что она с Божией помощью пришла к трезвой оценке своего духовного недуга. Несомненно, что ее одержат немало духов злобы и освобождаться от них можно только постепенно.

Не согласимся с нею только в одном: начало исцеления она видит во встрече с неким писателем А.Аксеновым, называющим себя не колдуном, а знахарем. Но ведь это — одно и то же.

Экстрасенсы, колдуны, обладая тайным знанием и демонстрируя его людям, вызывают доверие к себе, чтобы удобнее прельщать.

Так, р.Б.Людмила считает, что этот знахарь ей помог. Но на самом деле, бесы договариваются друг с другом. Бес беса не изгоняет. И не исключено, что для большей власти над нею колдун добавил ей духов злобы. Ведь первый раз закричала она нечеловеческим голосом после посещения Украины...

Читают колдуны и молитвы. Но — неслышно добавляют в них хулу на Господа, Божию Матерь. Бес ведь всегда обезьянничает: если Бог дело злое преобразует в доброе, то он доброе пытается претворить в злое. Мы можем наблюдать, что многие экстрасенсы отправляют людей в храм Божий креститься, исповедоваться. Но... с тем, чтобы надругаться над Таинствами.

В некоторых высказываниях р.Б.Людмилы можем увидеть следствие ее духовной болезни — помрачение ума. Скорее всего, психически она — нормальный человек. (Ведь сумасшествие очень часто бывает вызвано органическим поражением центральной нервной системы или головного мозга). Здесь же скорее помутнение сознания от бесов, поэтому имеются симптомы психического заболевания. Душа ее (греч. психо-), конечно, больна. Бес может находиться и в мозге, и под ногтями. По мере освобождения от духов злобы она будет исцеляться.

Много времени я общался с приснопамятным о.Василием Бориным, который несколько десятилетий занимался отчитыванием бесноватых в эстонском городке Васк-Нарва. Батюшка часто говорил: «Миленькие, не переживайте. Вы бесноватые, но в храме Божием находитесь днем и ночью. А не будет у вас бесов — будете с ними в аду вечно. А теперь вы не только верующие, вы — знающие».

Встречая в храме Божием людей, страдающих этим тяжелейшим недугом, не нужно их бояться. Конечно, их поведение может казаться очень страшным. О них нужно молиться, это очень помогает.

Не бойтесь, что бес может вселиться в вас. Беснование — не инфекция. Евангельская притча повествует нам, что без Божьего позволения они не могут войти и в свиней. Для бесов не существует временных и пространственных преград, поэтому если Господь попустит кому беснование — это произойдет в любой обстановке.

В заключение хотелось бы привести отрывок из письма Святителя Феофана Полтавского, окончившего жизнь затворником в пещерах Франции(† 1940). После рассказа об исцелении бесноватого он написал:

«Глубокопоучительное повествование об отроке Павле помимо своего непосредственного значения имеет и глубоко символичный смысл. Этот бесноватый отрок прообразует собою нашу несчастную и многострадальную Россию. И она, несчастная, как этот отрок Павел, предана духу беснования за свои грехи и за свое нечестие. Предана не по причине оставления ее Богом, а по причине особенной любви Его к ней. Ибо «егоже любит Господь, наказует; биет же всякаго сына, егоже приемлет» (Евр. 12, 6), да спасется дух его (1 Кор. 5,5). Аминь.1929 г.»

От редакции. Перед публикацией статьи от Людмилы пришло письмо:

«После поездки в Иерусалим я ездила по святым местам России. Везде получала сильное исцеление. Была в Боголюбове, Сергиевом Посаде, Дивееве. И в Дивееве враг закричал: «Выгонит меня Тихон Задонский». Вскоре я поехала в Задонск. В праздник Успения Божией Матери у раки с мощами Святителя Тихона Задонского получила огромное облегчение. Полного исцеления еще нет, но многие страдания позади. В святых местах со мной происходило немало чудес. Слава Богу за все. Большой привет и благодарность батюшке Иоанну Миронову».