Главная   Редакция    Помочь газете   Духовенство   Библиотечка   Контакты			Издание газеты "Православный Санкт-Петербург"
НАШИ ИЗДАНИЯ	«Православный Санкт-Петербург»       «Горница»       «Чадушки»       «Правило веры»       «Соборная весть»

К оглавлению номера

В ХРАМЕ ВОСКРЕСЕНИЯ ГОСПОДНЯ

О. Митрофан прервал свой рассказ. Некоторое время он стоял, опустив голову с закрытыми глазами, словно погрузившись в воспоминания событий тех далеких лет, затем стал продолжать:

- Когда мы подходили уже к Храму, я увидел, что навстречу нам двигалась внушительная процессия, должно быть в ней участвовало все Братство Патриархии. Впереди шли молодые мужчины, похожие на солдат и одетые в военную форму в красных фесках и с посохами в руках, которыми они громко стучали о мостовую. Как я узнал позже, они были охраной Патриарха и назывались кавасами. За ними шли послушники в подрясниках и скуфейках, затем монахи в рясах и клобуках, священники в высоких черных камилавках, в окружении иеродиаконов в полном облачении и с кадилами в руках.

Шествие замыкали архиереи, которых было не менее восемнадцати. Вся эта дивная процессия направилась в Храм Воскресения Господня под звуки торжественного колокольного звона.

Я молча пошел вслед за ними и не мог произнести ни слова, а только с восхищением, умилением и восторгом смотрел на эту картину. Мне казалось, что в ту минуту с небес на землю спустились все Небесные Чины Ангелов и Архангелов, дабы прославить Бога. Весь этот священный Ангельский чин направился в Храм, чтобы служить Вечерню. Невольно последовал вслед за ними и я, и даже не заметил, как оказался Храме Воскресения. Мне захотелось поскорее увидеть, где находится Святой Гроб Господень, и я решил спросить об этом, стоявшего впереди меня, почтенного вида старца, которого как я услышал, звали отец Артемий.

— Батюшка,— спросил я его,— скажи мне, где находится Гроб Христов?

— Здесь, дитя мое, ответил Старец. И правой рукой он указал мне на величественную Кувуклию. Я заметил, что над ее входом висело множество лампад.

Отец Артемий, увидев, что я с любопытством их разглядываю, сказал, что на Святых Местах люди самых разных национальностей предъявляют свои права и стараются отобрать у православных принадлежащие им привилегии: « Ты видишь здесь лампады: 14 из них принадлежат православным, 13 — армянам и 7 — католикам». Затем он предложил мне пройти в Кувуклию.

С чувствами благоговения и страха, положив земной поклон прошел я в переднюю часть Кувуклии, называемую приделом Ангела. Посреди этого небольшого помещения на мраморной колонне в стеклянном кивоте лежал камень, перед которым я остановился в удивлении. Рядом находившийся монах поймал мой недоуменный взгляд и шепотом сказал, что это часть того самого камня, которым Иосиф Аримафейский прикрыл Гроб с телом Иисуса, а жены-мироносицы видели Ангела Господня, отвалившего камень от двери Гроба и сидевшего на чем. Впоследствии камень был раздроблен на мелкие частички, которые брали себе на память цари, князья, воеводы, великие мира сего и простой народ. Здесь под стеклянным кивотом и по сей день хранится малая часть того священного камня, теперь он служит Св. Престолом на котором совершается Божественная Литургия. Над ним ты видишь красивые золотые лампады, — продолжал свое объяснение служащий монах, — пять из них, за которыми мы постоянно следим и зажигаем, принадлежат православным, еще пять — католикам, четыре - армянам и одна принадлежит коптской египетской церкви.

Стоя в приделе Ангела, я заметил над входом ко Гробу надпись, выгравированную на мраморной табличке: «Что ищете живого с мертвыми? Восста несть зде. Се место идеже положили Его». Это были слова, с которыми Ангел обратился к женам Мироносицам в святую ночь Воскресения. И для меня тогда они прозвучали так сильно и неотразимо, словно тот же Ангел явился и мне, указав место, на котором Иосиф с Никодимом погребли Господа. Не сразу я решился войти туда, такой трепет испытывал перед этой святыней, затем, пригнувшись еще ниже, почти на коленях протиснулся в узкий проход, ведущий к Живоносному Гробу.

Вот он — Живоносный Гроб нашего Господа, к которому я так упорно стремился. Припав к нему, я начал благодарить Господа за то, что Он помог мне достигнуть цели моего пути, за победу в борьбе которую я вел ради исполнения своего обета. Положив руки на мраморную плиту Гроба, я орошал его слезами радости. Это и была моя большая благодарность Тому, Кто привел меня сюда. Вдоволь наплакавшись, и приподнявшись с колен, я медленно, с лицом, обращенным ко Гробу Спасителя, выбрался из Кувуклии.

Снаружи меня дожидался отец Артемий. В это время в Храме было уже довольно много народу, собравшегося в ожидании Вечерни. Мне захотелось поскорее поклониться Голгофе, и я попросил о. Артемия показать мне то страшное место, где был распят Христос. Мы прошли сквозь толпу и оказались возле узкой, мраморной лестницы, круто поднимавшейся вверх. Старец остался внизу, а я быстро поднялся по ступенькам вверх. Первое, что я увидел, были камни Голгофы, над ними возвышалось Распятие. Я приблизился к Распятому Христу и опустился на колени. Не помню, сколько времени простоял я так, изредка поднимая глаза к Пречистому Лику Спасителя. Глава Его склонилась вправо, в ту сторону, откуда взирала на Него Пресвятая Дева. Тогда на Голгофе я испытал, насколько было в моих силах, боль Пресвятой Девы, боль возлюбленного ученика Господа — Иоанна и боль Самого Агнца, которую Он претерпел ради спасения человечества.

Придя в себя, я подошел поближе к Распятию, чтобы приложиться к нему, и ощутил какой-то дивный, тонкий, сверхъестественный аромат. Этот удивительный аромат всегда исходит от Распятия, свидетельствуя и прославляя Крестную Жертву Христа, ибо от сей Голгофской Жертвы Спасителя мира проистекают благодатные дары Божий человеку. Там, на Страшной Голгофе, паломник переносится в иные миры, там он поистине возносится к небесам.

Тронутый до глубин всего моего существа, я поблагодарил Господа, сподобившего меня поклониться месту, где Он благоволил принять Крестную смерть ради нашего спасения, и ушел с Голгофы преисполненный чувствами смирения, страха и ужаса. Между тем внизу в Храме Воскресения шла Вечерня, пели стихиры на «Господи воззвах». Я подошел к аналою псаломщика и начал тихим голосом ему подпевать, Не забуду, с каким волнением я пел тогда песнопения, которые обычно поются на Вечерне в нашей православной церкви. Это «Господи воззвах...» осталось и по сей день в памяти сердца моего, и оно всегда как бы заново воскресает в душе моей, когда я мысленно переношусь в тот незабываемый день.

Когда Вечерня закончилась, представился случай познакомиться с хором иеропсалтов, т.е. псаломщиков, был я тогда молод и желал быть полезным. После окончания службы быстро все разошлись. Оставшись почти один в опустевшем Храме, я с любопытством продолжал его разглядывать, и никак не мог вдоволь насладиться его величием и красотой. Помню, как подошел ко мне некий старец, имевший вид подвижника. Внешний его вид выдавал в нем человека, который вел подвижническую жизнь. Его тело, скрывавшееся под складками рясы, казалось истонченным суровыми подвигами. Весь его внешний облик сразу располагал к себе, невольно вызывая чувство уважения. Очевидно, от чрезмерных подвигов он походил скорее на тень, нежели на живого человека.

Это был ризничий Святого Гроба, звали его отец Герасим. Он хранил все самое святое, священное и ценное, чем только обладала Иерусалимская Патриархия. От древних облачений до византийских Священных Сосудов. Послушание, которое несет ризничий Гроба Господня, весьма почетно, и ответственность за сохранность всех Святынь велика. Отец Герасим начал беседовать со мной. Я вкратце рассказал ему всю мою историю и раскрыл перед ним всю мою душу, объяснив, к чему я так страстно стремлюсь. Не скрыл и того, что дал обет Богу послужить у Гроба Господня.

Когда наша беседа закончилась, я поклонился в ноги святому старцу и, поцеловав его руку, сказал:

— Отче святый, я хочу попросить Вас об одной милости, могу ли я исповедываться у Вас?

О. Герасим со вниманием отнесся к моей просьбе и с большой любовью принял меня в тот же день. Это была моя первая исповедь на Святой Земле. Когда она закончилась о. Герасим спросил меня:

— Желаешь ли ты, чадо мое, остаться со мной?

— От всей души желаю сего, отче святый, — сказал я в ответ,— я буду исполнять все, что Вы мне прикажете, ибо хочу послужить на Святой Земле. Ради Христовой любви прошел я пешком тысячи километров, скитался по горам и долинам, преодолел громадные расстояния... Я очень этого хочу.

О. Герасим, видя мое страстное желание послужить Богу, принял меня и сделал своим послушником. Я же слушал его с большим смирением и безропотно выполнял все его распоряжения, и у меня было удивительно легко и спокойно на душе. Жизнь под духовным руководством удовлетворяла меня. Я во всем был послушен старцу, стараясь выполнять все аскетические подвиги и труды, которые угодно было ему на меня возложить, ибо требовал он этого ради моего душевного спасения.

С того дня я почувствовал на себе Божие благословение. У меня появился духовный отец. Это было поистине Даром Божиим, вселявшим в меня большую уверенность. Через таинство исповеди между нами возникла сильная духовная связь, и о. Герасим с большой любовью и заботой относился ко мне. Прошло целых шесть месяцев, а я словно не подозревал о существовании чего-либо вне стен Храма, мне и в голову не приходило узнать об этом. Меня совершенно не интересовал город с его обитателями, так что я и не выходил туда. Одно лишь всецело меня занимало — это послушание своему Старцу. Все мои интересы сосредотачивались на всенощных бдениях, постах и молитвах. Кроме того, я любил псалмопения. Пение псалмов веселило мою душу, радовало сердце, оно было для меня как бы венцом моей духовной жизни.

предыдущая    следующая